Вопль звучал отчаянно. Сказав про подругу, я тут же поняла, что она плохо стыкуется с хозяйкой в городе, и, покраснела, наверное, сразу до ушей. По ощущениям, их подожгли.
Каким-то чудом услышав меня, Мари оглянулась. Кажется, мое перекошенное лицо было достаточно говорящим, чтобы она поняла, насколько срочно я нуждаюсь в дружеском плече.
Настоящая подруга способна на любые подвиги, даже если большую часть времени думает только о себе. Когда надо, она понимает тебя без единого слова, только по взгляду. Может, не моргнув глазом, забыть про поклонника любого качества, чтобы выручить из беды. Если надо — на руках унесет. Мари оставила своего кавалера на полуслове и стояла рядом уже через мгновение, весело чирикая что-то про «какая вкусная была буза, надо спросить рецепт при случае и готовить каждый день». Я вцепилась в ее локоть так, как не цеплялась за подруг в свои первые посиделки. Пряталась я от взгляда Рейтора.
— Нам же пора?! — Мне надо было, чтобы она для них подтвердила «что пора».
— Ой, как пора! Порее не было! — согласилась она, легко начиная собираться. — Так время быстро прошло, я и не заметила, ты тоже? Отец встречать будет с багром. Нет, не надо нас провожать.
Татл вместе с Рейтором вежливо подождали, когда мы уйдем.
Татл ждал нетерпеливо, периодически оборачиваясь на женский смех. А Рейтор, кажется, не шелохнулся. Мне все казалось, что он глаз с меня не сводил. Но точно не знаю… Я-то свои поднять не могла.
Глава 9. Скучный тип
— Хороша! Ты смотри! — голос Инея звучал возбужденно. — А, Рейт? Ты тут?
Вынужденно возвращаясь вниманием в общий дом, Рейтор поднял глаза.
— Тут. Что?
После игры танцевали меньше. Только что образовавшиеся парочки рассеялись по углам, шушукались с лавок. Рейтор с Инеем в одиночестве стояли у стены. Полноценной разбойничьей игры у Инея не вышло, и он нетерпеливо оглядывался по сторонам, периодически притоптывая на месте.
— О! Как она тебе? Рей!
Настойчивые вопросы заставляли отвлекаться от цели. Неохотно глянув туда же, куда смотрел друг, Рейтор увидел молоденькую Пенни, носящуюся по залу, как небольшое торнадо. Старшая сестра хватала ее за полол, но никак не могла вытащить с посиделок. Пенни активно сопротивлялась. Юбка, за которую ее тянула сестра, чуть задралась, открывая ноги почти до колен. Рассматривая стройные ножки, Иней мечтательно вздохнул. Серьезно оглядев девушку, Рейтор тоже на несколько мгновений задержал внимание на ногах. Затем отвел глаза.
— Слишком юная.
Определение не звучало комплиментом. Иней скептически посмотрел на друга.
— Это называется прелесть девственности.
— Не вижу никакой прелести, кроме проблемы, — Рейтор ответил в тон.
Иней улыбался, глядя как Пенни упирается, пока Хвоя тянет ее к двери. Юбка, ножки…
В отличие от Рейтора, Иней рос в самой простой семье. Над ним не висело тени отца, а тем более матери, не было лестницы под ногой, а за спиной не виднелось лишней пары крыльев. Обычный Ворон из тех, кто способен только на оборот и контроль одной птицы в пределах видимости; обычная незаметная мать, стандартный исполнительный отец. Иней бы удивился, узнав, как часто Рейтор мечтал вырасти в такой же простой семье. Они сдружились еще подростками. Тогда Иней обратил внимание на то, что сын лорда предпочел обойти лужу, и неосторожно сострил, что знатный мальчик боится мараться. В ответ Рейтор молча уронил юмориста на лопатки в ту же лужу, и валял, пока не оттащили. Победу Рейтора Иней оценил как чистую.
— Ты ничего не понимаешь в прелестях.
— А, да, — Рейтор невольно улыбнулся, взирая на сцену обуздания торнадо. Торнадо выигрывало. — Тебе же нравится выламывать двери. Ключ не проходит в скважину, заедает, приходится применять силу. Щепки летят. Хозяйка двери смертельно боится ключа, скулит от боли и молится, чтобы гость быстрее свалил. Какое непревзойденное удовольствие.
Сарказм в его голосе можно было черпать сразу ковшом. Фыркнув, Иней толкнул Рейтора в плечо. Тот ответил таким же ударом.
— Зато первый. — Иней проводил глазами Пенни.
— Когда нечем гордиться, гордишься чем попало.
— Я не гордый.
— В гости тебя не жду.
— Я просто отметил, что твоя сестра уже подросла! Что такого?!
— А я просто напомнил, что некоторые части тела исторически отсекают чаще, чем другие. Как думаешь, почему?
— Потому что в мире слишком много жестокости, — вздохнул Иней.