Я немного выдохнула.
— Идемте домой, — сказала я. — На сегодня хватит.
2. Вечер
Я шла прямо по берегу моря, в сторону дома.
Купаться голышом в городе не стоит, но благопристойно прогуляться — сколько угодно.
Рой шел за мной, на несколько шагов позади, молча. Безразлично. Цепной пес.
Непрошеные советы и комментарии не в его компетенции.
А я права, я все сделала правильно — клиент всегда прав, даже если едва не спровоцировал драку. Я не могла знать. Он же сам предложил пустить их в зал, и поглазеть на оборотней. Он не предупредил, чем это может закончиться.
Я ищу оправдание? Почему это так волнует меня?
Это злило, вызывало неловкость и еще… желтые глаза центуриона…
Вдруг поймала себя на том, что мне жаль… я бы хотела увидеть его снова. Чтобы все было иначе. Это невозможно, но… Я хотела чего-то странного.
Остановилась. Оглянулась.
— Рой, — окликнула куратора, — скажите, а если бы я захотела вернуться?
— Мы можем вернуться, сеньорита, — сказал он. — Как захотите.
— Нет, я не хочу. Просто спросила.
— Вы могли бы поужинать вместе, — сказал куратор. — Я бы пересел за другой столик или подождал бы снаружи. Потом, возможно, немного прогуляться по городу. Вы могли бы пригласить его к себе. Или снять комнату. Волки живут в казармах, им некуда приглашать девушек. В спальню за вами я не пойду, не волнуйтесь, буду ждать на улице.
Равнодушно. Это его повседневная работа.
— А если бы… если бы он сделал что-то такое…
— Что-то, что вам бы не понравилось? Вряд ли. Волки только на людях ведут себя излишне агрессивно и даже грубо. Это своего рода борьба за первенство в стае. Но наедине всегда деликатны и внимательны. Им не нужно самоутверждаться наедине с девушкой, они и так сильнее. А сила всегда предполагает ответственность, даже волки способны это понять. Бывает по-разному, конечно, но это не тот случай. Можете не бояться.
— У вас это тоже борьба за первенство в стае? «Вся твоя жизнь стоит меньше, чем мой рабочий день»?
Он, кажется, удивился.
— Вас это задевает, сеньорита?
— Да, — сказала я честно. — Задевает. Я привыкла, что жизнь важнее всего.
— И именно поэтому вы оплатили полный пакет, включая убийства?
— Что? В каком смысле?
— Если вы пожелаете, я убью любого мужчину, который оскорбит вас словом или поступком. Даже если это не будет угрожать вашей жизни. Любым способом, хоть живьем шкуру сдеру. Это заранее оговаривается и за это заранее платятся большие деньги, вы не можете не знать.
Любого? Так просто…
Наверно, с минуту я смотрела на него совершенно круглыми глазами, пытаясь осознать. Потом вдруг стало нехорошо. Даже там, в этой траттории, могла пролиться кровь. Все оплачено. Гильдия стоит над законом и все уладит.
Реально.
Вот он, наемный убийца передо мной. Без всякой морали. Машина.
Боже…
Нет же. «Любого мужчину, который оскорбит…» Женщин, детей, случайных прохожих никто не тронет. Только того, кто сознательно полезет на рожон.
И все равно.
Где эта грань?
Что-то скрутило в животе. Я зажмурилась, отвернулась, отошла в сторону.
Долго стояла, стараясь дышать глубже, прийти в себя. Не то, чтобы я такая правильная девочка, но смерть — это слишком. Даже за оскорбление. Тем более словом.
— Сеньорита! — окликнул он, дав мне немного времени. — Вы не знали?
Я покачала головой.
— И платили не вы? Простите, возможно, это неуместный вопрос, но я должен знать, чего вы от меня ожидаете. Только информация и защита?
Я кивнула.
— Да, — вышло хрипло и как-то жалко, — мне подарили путешествие в Сан-Челесте. Я думала… отдохнуть, покупаться… Не надо никого убивать. Пожалуйста…
— Хорошо, сеньорита, — что-то изменилось в его голосе. — Я буду более осмотрителен.
Отдышаться.
Как можно так…
Все хорошо.
Центурион догнал нас уже ближе к дому.
— Сеньорита! — крикнул издалека.
Я вздрогнула.
Что ему нужно? Он так настойчив? Только бы не опять!
Я остановилась.
Центурион подбежал… Старательно не глядя на Роя, словно его тут нет вовсе.
— Простите, сеньорита, — тихо, но как-то очень горячо сказал он. — Я испортил вам вечер? Я не хотел ничего плохого, мне просто показалось, вы желаете сами…
Я покачала головой. Его глаза…
— Нет… — сказала я. — Не желала.
Хотела объяснить, но не могла найти слов. Было неловко.
— Простите, я ошибся, — сказал он. — Я не слишком хорошо разбираюсь в этом, я простой солдат…