— Это часть эксперимента, — твердо ответил Алекс.
— Алексей, — лицо генерала явно погрубело, — мы профинансировали Вас исключительно в военных целях. Даже позволили Вам сделать имя на лечении психологических травм у людей. Но я не думал, что Вы будете использовать гражданских для нашей программы.
— Это единичный случай. Маньяка, которого мы выбрали для нашей программы четыре года назад, жертвы запомнили хорошо. Они требовали жестокого наказания, и я, собственно, решил включить и их, экспериментируя над новой веткой, программой «наказания преступников». Убить двух зайцев, так сказать.
— И в чём же заключается эта новая ветка?
— В военной программе нам требовалось полностью изменить мировоззрение человека. Нам это удалось. И последняя стадия должна определить насколько наша работа устойчива. Собственно, в ней, когда объект уже полностью поменял свои взгляды, нам нужно вернуть всю память, чтобы определить какая личность победит. Останется ли он верен новым моральным установкам или же снова примет старые.
— Причём здесь гражданские?
— Мне нужна их реакция. Видите ли, я уверен в своей работе. Объект точно не вернётся к старым привычкам. А поскольку мы сделали сентиментальную тряпку из конченого социопата, чувство совести должно заставить его мучиться. Если гражданские положительно оценят его состояние, то мы неплохо сможем на этом заработать.
Генерал молчал. По его лицу было понятно, что ему это не нравиться. Тишину прервало внезапное появление Вадима, что сильно удивило Алексея:
— Вадим, это помещение не для Вас…
— Всё в порядке, — прервал генерал.
— Мы завербовали этого человека после того, как Вы заключили с ним договор. Думали, я оставлю Вас без присмотра?
— Хм, неожиданно, — задумчиво произнёс Алекс. — Генерал, Вы должны понимать, что у Вадима непростая ситуация. Его мнение может сильно отличаться от действительности.
— Что ж, тем объективней будут мои суждения.
— Хорошо, — Алекс явно занервничал, — присаживайтесь. Скоро всё начнётся.
Алекс вышел. Вадим стоял молча. Трезв.
— Вижу, Вам совсем не доставляет удовольствие происходящее, Вадим. Вы же служили так?
— Да.
— Как Вы думаете, зачем мы всё это делаем?
— Может, чтобы менять мысли пленных и с новыми взглядами, нужными Вам, отправлять их домой. С целью диверсии какой-нибудь.
— Хм, допустим. И как Вы, как военный человек, к этому относитесь?
— Причём здесь я? Вы лучше думайте, как отнесётся к этому страна, сыну которой Вы перевернули мозги и вернули домой зомби.
Генерал задумался и взглянул в окно, за которым Алекс распинался перед гражданскими во вступительной речи.
— Вам пора быть там, Вадим.
***
Вадим здороваясь кивнул родителям жертв и сел позади всех. Они узнали его и кивнули в ответ.
— Что ж, все в сборе, — начал Алекс.
— Я не совсем понимаю, зачем мы здесь, — сказал полный мужчина с усами.
— Сейчас объясню. Четыре года назад ваши девочки покинули этот мир и виной тому мразь, которой совсем на это наплевать. Когда его поймали… — Алекс осёкся на Вадима, — когда его поймали, Вы, Михаил, первый стояли у здания полиции и требовали отдать преступника народу на самосуд.
— Ну да, — подтвердил мужчина. — И чё?
— Я Вас понимаю. Всех вас! Эта тварь должна получить по заслугам. Он должен мучиться. Должен страдать! Как эти несчастные девочки. Вы доверили эту задачу мне и мой долг послужить этой идеи. Сегодня! Я говорю вам, что эта мразь за всё ответит. Сегодня вы увидите как он страдает.
Алекс хлопнул в ладоши, снова блеснув ролексами, и позади него включился огромный монитор. Он показывал скромную квартиру. А в углу у входа на полу в одежде спал Тарас.
— Вводите сыворотку. Верните ему память…
***
— Отпустите меня пожалуйста! — раздавался по подвалу отчаянный крик Анжелы. — Я ничего не расскажу, обещаю. Только…
Слова прерывались горьким плачем:
— … отпустите…
Он проснулся. Во рту, как в обоссанных буцах. Он смочил горло тёплым джином из недопитой бутылки и поднялся с пола. Мел от пентаграммы полоской отпечатался на обнажённой спине.
— Дядя, пожалуйста…
— Помолчи, — грубо перебил он.
В голове звенело. Он подошёл к старому ржавому умывальнику, чтобы умыть лицо, поднял маску и тут… Тарас увидел своё лицо.
Сознание вернулось в реальность, как от страшного кошмара. Глаза кололи жгучие слёзы. Сердце колотилось и дыхание дрожало от лютого страха. Сон. Это просто сон.
— Нет! — испугано простонал Тарас и начал руками карабкаться по стене, чтобы встать. — Это не сон!