Каждый раз мы со Светой старательно запоминали образы этих людей, поскольку нам надо было сохранить в памяти не только тех людей, под кого мы сами будем маскироваться, но и воспроизвести нашим ветеранам образы другой парочки, чтобы Захар и Эртана тоже их смогли запомнить для своей собственной маскировки. И теперь нам оставалось лишь прилететь в это место на следующий день и выкупить эти четыре паспорта. Как объяснила Лия, сразу паспорта никто бы не отдал, опасаясь подставы с нашей стороны.
Когда закончили с поиском документов для нас, чужаков, пришло время заняться потребностями остальных членов нашей команды. Поспрашивав местных жителей о том, где обычно проводят время те, кого можно было бы назвать местной «золотой» молодежью, мы отправились по обозначенным злачным местам. С этой публикой, считающей себя хозяевами жизни, особо не церемонились — несильный ментальный удар для оглушения и чистка карманов. То есть, в этот вечер нам предстояло заниматься классическим грабежом. Света как всегда оставалась в Жуке на подстраховке, моей задачей было оглушение, а Лие с Нео оставалось крутиться среди прожигателей родительского богатства, выбирать жертв и чистить им карманы.
В принципе, работенка получилась не пыльная! Вначале мы осторожничали — тщательно выбирали жертв, ждали, чтобы поблизости не оказалось посторонних. А потом наткнулись на большую компанию резвящихся отморозков из богатых семей, настолько охамевших, что уже не просто задирали проходящих мимо молодых людей, а даже демонстрировали готовность открыто толпой насиловать девушек, которым не повезло оказаться в этом месте и в это время. Тогда я показал Свете жестом, чтобы она из Жука шарахнула ментальным ударом всю эту компанию, в которой насчитывалось не меньше двух десятков подонков. Ну а мне после этого оставалось пройти среди валяющихся уродов и добавить от себя колотушкой тем, кого недовырубило ударом Жука. Пока ребята по-быстрому чистили карманы «золотой» молодежи, я еще и раздал всей этой компании проклятие, опробованное мною на бандитах Циклопа.
— Думаю, на сегодня хватит, — рассудил я, направляя Жука домой в Тильнао. — Мы в этом городе и так устроили изрядный переполох, а в одном месте неразумно оставлять слишком много следов. Завтра с утра прилетим сюда, заберем четыре паспорта и полетим в другой город, где все повторим по опробованной здесь схеме.
В итоге за три дня в двух разных городах мы набрали документов с большим запасом, после чего для нас со Светой наступил черед кропотливой работы по изменению лиц наших местных друзей под выбранные ими личины из добытой россыпи паспортов. Довольно забавно было нам, иноземцам, наблюдать за тем, как шестеро местных разглядывали фотографии в паспортах, читали имена и решали, кем на будущее им хотелось бы стать. Самое смешное начиналось, когда возникала конкуренция за одни и те же личины, но здесь последнее слово оставалось за нами со Светой, потому как именно нам предстояло заниматься пластикой новых лиц:
— Ёуфани, поверь мне — эта смазливая мордашка намного органичнее ляжет на лицевые кости Лии, — убеждала Лана бывшую старушку. — А тебе больше подойдет лицо вот этой девушки.
— Да ну! У нее лицо какой-то шалавы, — фыркнула помолодевшая училка. — И имечко очень вульгарное.
— Дорогая, если она и шалава, то очень высокооплачиваемая, — потешался над супругой Навелауэ.
— Ёу, любое женское лицо можно так преподнести, что оно будет выглядеть либо как продажная шлюха, либо как целомудренная монашка! — увещевала Света. — Тебе не нравится эта фотография просто потому, что эта девка накрасилась именно как шлюха, но тебя же никто не заставляет так же краситься в будущем!
Поскольку Света, будучи неплохой художницей, лучше меня «видела» лица, то пластикой мы занимались вдвоем — жена решала, что и как надо изменить в лице, а я уже пытался это реализовать во плоти, поскольку артефакты «слушались» меня намного лучше. С первым лицом мы мучились чуть ли не целый день, но потом постепенно дело пошло на лад. Когда закончили преобразовывать последнего местного члена нашей команды, снова вернулись к первым и кое-что подправили в их лицах, так как за несколько дней основательно «набили руку и глаз» и хорошо стали видеть огрехи в своих первых работах. Ну а уж то, как мы когда-то переделывали лица Упыря-Мао и Лии в первый день нашей пластической практики, у нас со Светой к окончанию этой художественной эпопеи вызывало жуткий стыд.
Через две недели после начала нашей разговорной практики в общении с местными, стартовавшего еще на «барже» посреди океана, мы переключили свои переводчики в режим самостоятельной речи. В этом случае ты уже начинаешь сам разговаривать на чужом языке, а переводчик тебе лишь помогает работать над ошибками. Естественно, что при этом и местные нам изо всех сил помогали, поправляя произношение или построение фраз, а также указывая на ошибки в подборе слов.