Джаред отпускает мои руки. Те безвольно падают и повисают вдоль тела.
— Бланес, ты опять всех переполошил из-за ерунды, — говорит младший принц, подходя к управляющему и делая вид, что смахивает с него пылинки. — Ты хоть уверен, что она камень из шкатулки достала?
— Да, конечно, — сдавленно отвечает тот. На белобрысого оборотня больно смотреть, на нём лица нет. — Ведь такой редкий артефакт…
— А может, эта самка его в рукаве прятала, а? А потом ловко подложила?
— Джаред, прошу тебя! — вмешивается Король. — Относись с уважением к нашим гостям и слугам.
— Зачем. Будущий Король не я.
— Но ты мой сын, — Король выглядит подавленным и больше не пытается улыбаться. Его жена смотрит на меня поверх веера.
Алан не обращает на перебранку никакого внимания. Он словно специально на меня не смотрит. Подходит к отцу и что-то тихо ему говорит. Я же не могу оторвать от принца взгляда. Он выглядит куда лучше, чем в нашу последнюю встречу. Лечение Кристинии явно сработало… Это хорошо.
— Пойдём, — тихо говорит управляющий.
Я кланяюсь и отхожу спиной к дверям, как того требует этикет. Все движения у меня деревянные, неловкие. До последнего я жду, что Алан посмотрит на меня… но этого не происходит. Двери в тронный зал захлопываются.
Управляющий хмуро объясняет, что пусть метка и не появилась, вполне возможно, появится на другого оборотня. Предрасположенность есть.
Он отводит меня на территорию слуг, где мне выдают форму для работы. Должность — младшая служанка кухни. Я подписываю договор на работу, правила этикета и ещё какие-то рабочие бумажки. К слову, за воровство положено отрубание руки. За оскорбление кого-то из высшего общества могут высечь или уволить. За неисполнение обязанностей — оштрафовать… Несмотря на фэнтезийный мир, к документам тут, похоже, относятся строго.
Я и рада отвлечься. После событий в тронном зале чувствую себя как выжатая мочалка. Мысли гоняются друг за другом по кругу, а лицо Алана так и норовит всплыть перед внутренним взором.
Впрочем, скоро у меня не останется сил о нём думать, ведь работать предстоит от рассвета до заката. По словам управляющего, на неделе положен один выходной и один сокращённый день. Жить буду во дворце, питанием меня обеспечат, как и остальными необходимыми для жизни вещами. Выплата раз в месяц. Также я обязана присутствовать на всех крупных мероприятиях и непременно здороваться с каждым гостем. Видимо, именно так увеличивают вероятность появления меток.
«Профсоюз в этом мире явно ещё не придумали», — хмыкаю я, слушая бесконечный список обязанностей.
«Ничего. Справлюсь! Найду книгу и стану свободна!» — думаю я, настраиваясь на боевой лад.
— Пока что будешь помогать на кухне, — говорит управляющий. — В свободное время могут назначить убираться. Подчиняться будешь Марте. Если какие-то жалобы — то ко мне.
Мартой оказывается толстая женщина с носом картошкой и дряблыми щеками. Она окидывает меня безразличным взглядом и тут же ногой пододвигает ко мне ведро с нечищеной картошкой.
«Всё могло быть и хуже!» — уверяю я себя, берясь за нож. Но за ведром картошки следует второе такое же. Потом назначают мыть котлы, потом перебирать лук, оттирать полы, носить воду и снова картошка…
К концу дня я едва стою на ногах. Руки трясутся, голова гудит, а Марта всё накидывает и накидывает заданий. Кроме меня на кухне трудятся и другие девушки, но они явно к работе привыкли куда больше. Когда Марта не видит, они даже успевают переговариваться и хихикать. На меня смотрят с любопытством и даже с сочувствием.
Когда день переходит в ночь, а за окном темнеет, нас, наконец, отпускают. Девушки помогают мне добраться до комнаты. Оказывается, слуги живут по двое.
— Ты заселяешься ко мне, — говорит одна из тех, с кем я работала, открывая передо мною дверь в узкую, тёмную комнату с двумя кроватями, столиком и тумбами для вещей. Посередине небольшое круглое оконце, почти не дающее света.
С соседкой мне кажется везёт… Эта узколицая девушка с двумя косичками и очень большими, словно испуганными глазами, чем-то напоминает мне оленёнка из диснеевского мультика. От такой не ждёшь подвоха.
— А всегда так тяжело? — спрашиваю я, падая на свою кровать. — Так устала, что даже руки не поднять…
— Да, на кухне так всегда, — пожимает плечами девушка. — Меня, кстати, Славкой звать. А тебя Катя, да? Ты вроде новенькая… Что-то уже успела натворить? За что тебя на кухню сослали?