— Пора, господин Мураками. Студия ждёт.
Я поправил пиджак и вышел за ним, чувствуя, как адреналин начинает пульсировать. Камеры, вопросы, правда — всё это ждало меня. И я был готов рассказать Токио, кто такой Кенджи Мураками и что такое «Спрут».
Я вышел из гримёрки, поправляя пиджак, и последовал за Кеном через лабиринт коридоров Tokyo Skyline Network. Сердце билось ровно, но адреналин уже пульсировал в венах, как перед операцией в мои хирургические дни. Студия встретила меня ослепительным блеском софитов, от которых воздух казался горячим, и холодным взглядом трёх камер, нацеленных на меня, как снайперские прицелы. Сцена была минималистичной: стеклянный стол, два кресла, логотип Skyline на фоне, но атмосфера давила, будто я шагнул на ринг. Ведущий, Хироши Накамура, уже сидел напротив, его лицо было строгим, как у судьи, а глаза — острыми, как лезвия. Он был известен тем, что мог раздавить гостя одним вопросом, но я не собирался давать ему такой шанс.
— Господин Мураками, — сказал Накамура, указывая на кресло, его голос был гладким, но с металлическим оттенком. — Присаживайтесь. Мы в прямом эфире через минуту.
Я кивнул, сел, выпрямив спину, и бросил взгляд на камеры. Их красные огоньки зажглись, и я почувствовал, как миллионы глаз Токио смотрят на меня. Миюки сделала своё дело — в зеркале напротив я выглядел собранным, без следов драки с Като, но внутри я был как натянутая струна. Это был мой момент, чтобы рассказать правду о «Спруте» и ударить по Танабэ. Я сосредоточился, прогоняя всё лишнее, и когда Накамура повернулся ко мне, я был готов.
— Добрый вечер, Токио, — начал он, его голос разнёсся по студии, как эхо. — Сегодня у нас в гостях Кенджи Мураками, владелец ресторанной сети «Спрут», человек, чьё имя не сходит с заголовков после драматичной схватки с Рюдзи Като. Господин Мураками, начнём с главного: что такое «Спрут» для вас?
Я сделал глубокий вдох, мой голос был спокойным, но твёрдым, как сталь.
— «Спрут» — это больше, чем рестораны, — сказал я, глядя прямо в камеру, будто обращаясь к каждому зрителю. — Это страсть, это искусство, это доверие. Мы готовим фугу — блюдо, которое требует высочайших стандартов. Наши повара — мастера, наши поставки — лучшие, наши клиенты — те, кто ценит качество. «Спрут» строился на честности, и я горжусь тем, что мы создали.
Накамура кивнул, но его глаза прищурились, и я понял, что он готовит удар.
— Красиво сказано, — ответил он, его тон стал чуть резче. — Но смерть замминистра Сато в вашем ресторане «Белый Тигр» подорвала это доверие. Как вы объясните, что произошло?
Я сжал подлокотник кресла, но не отвёл взгляд. Этот вопрос был ожидаемым, и я был готов ответить.
— Смерть Сато поразила меня так же, как и всех, — сказал я, мой голос стал ниже, но не потерял силы. — Это была трагедия, и я до сих пор скорблю. Но правда, которую Токио должен знать, — это не несчастный случай. Это было спланированное убийство, организованное Рюдзи Като и его так называемой экологической группой «Морской Щит».
В студии повисла тишина, даже софиты, казалось, замерли. Накамура поднял бровь, его пальцы постучали по столу, но он не перебивал. Я продолжил, чувствуя, как слова текут, как река.
— Под видом спасения экологии «Морской Щит» занимался преступлениями, — сказал я, мой голос набирал силу. — Они использовали радикальные методы: шантаж, подделку, убийства. Убив Сато в «Белом Тигре», они хотели подставить «Спрут», разрушить мою репутацию и захватить рынок. Рюдзи Като, их лидер, признался в этом на пирсе, перед тем как его арестовали. Это не слухи, это факты. И я, и моя команда, и детектив Акико Танака работали, чтобы вытащить правду на свет.
Накамура наклонился ближе, его глаза блестели, как у хищника, почуявшего добычу.
— Серьёзные обвинения, господин Мураками, — сказал он, его голос был медленным, но острым. — Вы утверждаете, что Рюдзи Като стоит за убийством? Есть ли у вас доказательства?
Я не дрогнул, хотя чувствовал, как камеры словно впиваются в меня. Я знал, что каждое слово должно быть точным.
— Доказательства есть, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Переписка, финансовые переводы, свидетельские показания. Полиция уже расследует связи Танабэ с «Морским Щитом». А что касается Като, его признание видели миллионы. Танабэ думал, что может утопить «Спрут», но он ошибся. Мы выстояли, и мы сильнее, чем когда-либо.
Накамура сделал паузу, будто взвешивая мои слова, затем кивнул, но его улыбка была холодной.
— Вы говорите уверенно, — сказал он. — Но рынок всё ещё колеблется. Акции «Спрута» растут, но тень скандала остаётся. Что вы скажете тем, кто боится есть в ваших ресторанах?