— Через четыре-пять дней, в зависимости от состояния здоровья, он сможет поехать домой.
Доктор собралась уходить.
— Могу ли я навестить его? — торопливо спросила Кэрли.
— Из операционной его переведут в палату примерно через час. Номер палаты вы сможете узнать у сестры на этаже.
Она кивнула на прощанье и пошла вдоль по коридору к операционной.
Как только Кэрли поняла, что доктор не услышит ее, она с гневом обратилась к Итену.
— Ты же все знал и ничего не сказал мне!
Ее возмущению не было предела.
— Да замолчи же, ты! — воскликнул Итен.
Он взял ее за руку и отвел подальше от других.
— Ты же знаешь, как я теряюсь, когда случается что-то подобное. В приемном покое сестра передала мне кучу бумаг для подписи. Тут же говорили, что собираются делать с Шоном. Я так расстроился, что никак не мог вспомнить свою фамилию. Представь к тому же, сколько медицинских терминов они наговорили мне.
Кэрли резко освободила руку.
— Перелом кости — слова, которые, конечно, уж не так сложно запомнить.
— Что с тобой происходит? Ты поступаешь так, будто это моя вина, когда ты…
— Не говори это, Итен. Даже не смей думать об этом.
То ли ярость в ее глазах, то ли тон ее голоса, но что-то заставило Итена отступить.
— Послушай, мы оба расстроены и устали. Почему бы нам не уйти отсюда? Давай найдем какое-нибудь место и поедим… У нас еще целый час до того, как Шона привезут в палату.
Кэрли молчала. Она была готова согласиться с любым из предложений, но при условии, что Итена не будет рядом.
Итен продолжил:
— Эрик тоже очень расстроен из-за всего этого. Ему только не хватает увидеть, что мы ругаемся.
— Я позвоню Андреа.
Итен посмотрел на часы.
— Там уже одиннадцатый час. Она, наверное, спит. И потом, если ты подождешь до утра, то скорее всего и Шон сможет поговорить с ней. Тогда она больше поверит, что с ним все в порядке.
Кэрли понимала, что он прав, но не хотела сдаваться. Она пошла туда, где с Эриком стояли Барбара и Вэлли.
— Итен предлагает пойти куда-нибудь пообедать вместо того, чтобы стоять и ждать здесь целый час.
— Это потрясающая мысль, — откликнулась Барбара. — Вам надо подкрепить силы перед тем, что вам еще предстоит.
— Я знаю одно хорошее местечко здесь рядом, — сказал Вэлли.
Итен от радости потер ладони одна о другую.
— Тогда решено.
Кэрли передернуло, когда Итен, помогая одеть ей пальто, позволил себе ласково погладить ее по шее. Она поняла, что-то очень серьезное изменилось за последние несколько часов в их отношениях. Еще не совсем понятно что именно, но она чувствовала, что это произошло навсегда.
Когда они вышли из клиники и пошли к машине, Итен обнял жену за плечи и прошептал:
— Ты считаешь, что я должен извиниться перед тобой?
Кэрли молчала, и он продолжил:
— Ты можешь ответить что-нибудь?
Если бы он подобрал более нужные в данном случае слова и сказал их нормальным тоном, то она не смогла бы не простить его. За многие годы было много подобных случаев.
— Я хочу услышать от тебя, что я сделал неправильно?
Он зарылся лицом в волосы Кэрли и тихо, мягко сказал:
— Я знаю, ты на минутку забылась.
Она отшатнулась от него.
— Что ты хочешь этим сказать?
Он зло посмотрел на нее.
— То, что я не сделал ничего плохого и нет никаких причин мне извиняться.
Кэрли начала что-то отвечать, но почти сразу же замолчала. Ей не надо обращать внимание на эгоизм мужа. Лучше заняться Шоном и поскорее забрать его домой.
— Спасибо, Итен, — сказала она, совершенно не удивившись, что он не понял ее.
Он недоуменно улыбнулся и привлек ее к себе, чтобы поцеловать.
— Пожалуйста.
Глава 18
Звяканье тарелок, разносимых больным на завтрак, вывели Кэрли из полудремы. Она открыла глаза и посмотрела на Шона. А он глядел на нее.
— Доброе утро, — улыбнулась она, выпрямившись на стуле и потягиваясь.
— А где папа? — спросил Шон.
Кэрли встала, подошла к кровати, потрогала лоб сына и поцеловала его.
— Отец и Эрик ушли вчера вечером домой. Но они придут, как только Эрик вернется из школы. Как ты себя чувствуешь?
— Неважно.
Она улыбнулась с состраданием.
— Это вполне понятно.
— Ты сердишься?
Откровенно говоря, он думал о том, что случилось, ожидая, когда мама перестанет дремать. В прошлую ночь он еще не отошел от наркоза и не мог составить даже простой фразы не впадая в сон.
— Немного, но я уже остыла.