6. Предоставление возможности пресвитерам самостоятельно совершать прием в Церковь открывало путь к дальнейшим изменениям в порядке этого приема. Эти изменения шли в направлении еще большей утери характера церковности. В церковной жизни начинают появляться тенденции к совершению приема в Церковь в так называемых домовых церквах, если к этому представлялась возможность. Церковная власть пыталась некоторое время бороться с этим явлением, но безуспешно, так как это явление косвенно было создано ею же самой через обесценение значения лаиков в церковной жизни.
Первое каноническое постановление относительно совершенния крещения в домовых церквах принадлежит Трулльскому собору. «Крещение да не совершается в молитвеннице [en eukterio oikoi], внутри дома обретающейся: но хотящий удостоиться пречистого просвещения к кафолическим церквам да приходят и тамо сего дара да сподобятся» [68]. Надо думать, что практика совершения крещения в домовых церквах появилась незадолго до Трулльского собора, так как об этом мы не находим никаких упоминаний из более раннего времени. Отцы собора запрещают совершение просвещения в домовых церквах, а обязывают всех обращаться в кафолические церкви, под которыми следует понимать не только епископские церкви, но и филиальные, существующие в пределах епископской области. Содержание этого правила не вызывало бы никаких сомнений, если бы от того же собора не имелось другого постановления, затрагивающего тот же предмет: «Определяем, чтобы священнослужители, священнодействующие или крещающие в молитвенных храминах, находящихся внутри домов, творили сие не иначе, как по изволению местного епископа» [69]. Поэтому мы вправе спросить себя, запретил или разрешил собор совершение крещения в домовых церквах, или же он постановил и то, и другое?
Обычно принято считать, что Трулльский собор разрешил совершение крещения в домовых церквах при условии разрешения от местного епископа. Это толкование основано на тексте 31–го правила и не принимает во внимание 59–го правила. Если бы отцы собора имели в виду в 31–м правиле разрешить совершение крещения в молитвенных домах, то издание 59–го правила было бы совершенно излишне. Зачем, в самом деле, после 31–го правила понадобилось отцам собора в специальном правиле в категорической форме, не допускающей исключения, предписать, что никоим образом [medamos] крещение не может совершаться в домовых церквах? Если бы дело шло только о разрешении епископа, то отцы собора сделали бы эту оговорку и в 31–м правиле. Поэтому вряд ли можно признать удовлетворительным толкование, которое центр тяжести переносит на разрешение епископа. Вероятно, дело на соборе обстояло следующим образом. В 31–м правиле отцы собора не имели в виду заниматься вопросом о крещении в домовых церквах. Предметом законодательства в 31–м правиле было не крещение, а клирики, священнодействующие в домовых церквах. Большое количество домовых церквей, особенно в Константинополе, где почти каждый знатный и богатый человек желал иметь у себя домовую церковь, вызывало ослабление церковной дисциплины. Владельцы поместий не считались с правящим епископом и приглашали к себе священников помимо епископов. С другой стороны, сами клирики считали себя, будучи фактически зависимыми от владельцев домов, свободными от контроля епископа. Так именно понимал это правило Двукратный собор (861), который дал следующее объяснение этому правилу: «Ибо тогда, когда святая Церковь право правит слово истины и оное защищает, и соблюдает честность жития, и поучает оной, преступно и неприлично было бы попустити живущим в безначалии и ненаказанности поныряти в домы, и разрушати благочиние Церкви, и исполняти оную многим смущением и соблазнами» [70].