Нет, это не блин… Это чье-то лицо смотрит на них сверху. Большая, полная спокойная женщина мудро следит с неба за двумя глупыми земными созданиями…
Отчетливо видны впадины глаз, ровный нос, крупный рот, изогнутый в понимающей улыбке…
Засмотревшись на нее, Рита отклонилась от светлой дорожки в темноту, и быстро поплыла обратно, раздвигая руками плотную, тяжелую воду.
Взмах… Она чуть не пошла ко дну от неожиданности…
Приподнятая над поверхностью рука… светилась…
Рита глянула вниз. Все ее тело окутало странное голубоватое свечение… Колдовство… наваждение…
Георгий вынырнул из темноты, шумно фыркнул и поплыл рядом.
Он тоже светился, как тусклая неоновая лампочка…
— Ты видишь? — замирая от восторга, выдохнула Рига.
— Это планктон… Микроорганизмы, которые живут в морской воде.
Вот прозаик! От его объяснения все волшебство исчезло разом.
А Рита-то уже готова была подумать, что это знак свыше, мистическое благословение… Фу, какие глупости постоянно лезут ей в голову…
После теплой воды ветер пронизывал буквально до костей. Они стремглав бросились к палатке, клацая зубами от холода.
Зато как хорошо было закутаться в пуховый спальник, прижаться друг к другу, отогреваться постепенно, чувствуя, как озноб сменяется другой дрожью, горячей и нетерпеливой…
…Она заметила незнакомый, восторженный взгляд Георгия, которым он встретил ее выход из воды.
Залитая лунным светом, мерцающая таинственным голубоватым блеском, Рита казалась неземным созданием…
— Венера, родившаяся ночью, — не сдержавшись, шепнул ей он.
И сладкий спазм перехватил ей горло… Она впервые не нашлась, что ответить…
…А он говорил ей все новые ласковые слова, от которых кружилась голова, замирало дыхание… И так хотелось ему верить…
Такой волшебной ночи еще не было в ее жизни. Ей хотелось одного: чтобы он сейчас чувствовал то же самое, чтобы он так же был околдован этим первозданным таинством, ее близостью, ее горячим ответным шепотом…
И не надо больше постоянно ждать подвоха, не надо держать себя в руках, она просто расслабилась и растворилась в бесконечном потоке любви и нежности…
Женское чутье безошибочно подсказывало, что она желанна и любима, что она для него сейчас единственная во всей вселенной…
Рите снился звездный лев.
С гибкой кошачьей грацией он спустился с неба по лунной дорожке и подошел к палатке, недовольно рыча.
Он явился забрать ее с собой, вырвать из крепких объятий земного мужчины. Он считал ее своей собственностью…
Рита еще теснее прижалась к Георгию… и открыла глаза.
Это не сон… Рядом с палаткой кто-то сильно топает, бродит вокруг… Кто-то большой и грозный, вон какие тяжелые у него шаги.
Рита затрясла Георгия за плечо. Он только сонно бормотнул в ответ.
— Проснись! — свистящим шепотом, чтоб не услышал неведомый Некто, взмолилась Рита.
— Дай поспать… — буркнул он.
— Там кто-то есть! Слышишь? Ходит…
Может, какие-нибудь бандиты набрели на их маленький лагерь? Может, высмотрели днем укрытый под соснами джип и теперь решили напасть на них, спящих?
— Где твой нож? — одними губами спросила она. — Или топор?
А может, лучше не показывать виду, что они проснулись? Пусть берут все, что хотят, только не трогают… Может, они вооружены?
Георгий поднялся на локте, прислушался…
Топот снова раздался совсем рядом с ними, руку протяни и коснешься ночного разбойника…
— Вот паршивец, спать мешает! — громко сказал Георгий. — Сейчас я его поймаю!
Рита в ужасе зажала ему рот.
— Тише… Услышит…
Шаги замерли. И вновь раздались, уже ближе к очагу.
Георгий решительно откинул полог и выбрался из палатки.
Рита пыталась удержать его, вцепилась в руку, но он высвободился одним быстрым движением.
Она затаила дыхание.
Снаружи послышалась возня, кто-то упал на землю, покатился… Громыхнули камни очага… Заметался, шаря по кустам, свет фонарика.
Крадущиеся шаги приблизились к палатке, полог откинулся…
Шлеп! И прямо в Риту полетел фыркающий колючий клубок.
Она заорала истошно на все ущелье.
Яркий свет ударил в глаза, и Георгий сказал:
— Фу, даже уши заложило.
В светлом пятне на спальнике Рита увидела… ежика.
— Смыться хотел, бандит, — Георгий ткнул его пальцем.
Ежик опять зафыркал, ощетинился иголками, пряча от незнакомых страшилищ нежное уязвимое брюшко.
— Больше там никого нет? — удивилась Рита.
— Я поискал… Кажется, он был один, без семейства…