Только через полчаса пути Амарок нарушил неловкую тишину, которая висела над отрядом, словно остро наточенный меч.
– Итак, куда мы идем? То, что к Темным – это понятно. Но хотелось бы конкретики, идти вслепую уже надоело.
– Мы идем в Ла Нит, - тихо откликнулся Турэйн, погруженный в невеселые мысли.
– Куда? Что это за увеселительное заведение? – недовольно переспросила Мелия.
– Это деревня на границе Светлых и Темных. Вдова сказала, что там раньше жили её сын и невестка, - ответил принц, обрадованный тем, что принцесса с ним заговорила.
– Ой, какой ты умный, даже страшно стало, - съязвила Мелия.
– Мелия, я одного не могу понять, что я такого сделал, что ты меня возненавидела? – возмутился Турэйн. – Все было относительно нормально до тех пор, пока меня не укусил пес. И вот, стоило мне очнуться, как ты не перестаешь меня мучить. В чем дело? Не рада, что жив остался? Не хотела идти в поход? Так оставалась бы у вдовы, зачем ты здесь? Чтобы портить мне жизнь? Поверь, без твоих выкрутасов хватает над чем подумать.
Произнеся все это принц, наконец, почувствовал некоторое облегчение. Он действительно устал от постоянных нападок Мелии и правда не понимал, чем ей насолил. С удивлением Турэйн понял, что слова принцессы его сильно задели. Ускорив шаг, он обошел друзей и, сверяясь с картой (хотя в этом не было надобности – у принца была феноменальная память, если это, конечно, не касалось лиц бывших возлюбленных), пошел вперед. О чем говорили спутники, он уже не слышал.
– Действительно, зачем ты так с ним? Он чудом выжил, а ты с ним так обращаешься, - тихо произнесла Файра, поравнявшись с принцессой.
Некоторое время Мелия смотрела вслед удаляющемуся принцу, задумчиво гладя по голове пса со странной кличкой Адриан. Затем как-то задумчиво произнесла:
– Я не стремилась его обидеть или унизить. Понимаешь… Я такая, какая есть. Еще с детства научилась скрывать свои истинные чувства за масками: презрения, ненависти, сарказма. Но, если честно, то я искренне беспокоилась о нем. Боялась, что он умрет. Когда мчалась на всех порах вперед, таща за собой волокуши, я думала только об одном – главное успеть, довезти, спасти. Не представляю мир без него. И не потому, что я его люблю, нет. А потому, что он стал мне первым настоящим другом, которого я не хочу терять. Но сказать это – признать, что у меня есть слабость. А по слабому месту всегда очень больно бьют, этот урок я усвоила на отлично.
– Ты все никак не можешь понять того, что мы не чужие тебе. Мы твои друзья. Поэтому предавать тебя никто из нас не будет. И укорять за то, что ты, как говоришь, дашь слабину и признаешься принцу, что переживала за него. Прекрати его мучить, лучше скажи правду. Неужели ты не замечаешь, что своим поведением вызываешь вспышки агрессии и разобщаешь коллектив? К чему это?
– В какой-то степени ты права, - устало произнесла принцесса. – Ничего не могу с собой поделать, сложно бороться с натурой.
– Ты даже не пробовала, чтобы говорить, что это сложно. Я тоже боролась с собой, все-таки воспитывалась, как монахиня. Но, благодаря тебе, да и всем вам, я изменилась и продолжаю меняться. Стала более открытая, общительная, сострадательная. Раньше и помыслить не могла о том, что когда-нибудь покину свою келью и буду думать, что жизнь за пределами монастыря прекрасна! Или о том, что встречу любимого, за которого буду готова умереть. Не за брата, а за чужого человека, который стал родным. Подумай об этом, Мели. Не нужно защищаться, когда мы рядом. Мы – твоя опора и защита.
– И что мне делать?
– В первую очередь извинись перед Турэйном. Он ни в чем не виноват, пострадал, чуть не умер. Всю жизнь был изнеженным принцем и бабником, а теперь за ум взялся и пошел не куда-нибудь прогуляться, а к Темным. И зачем? Чтобы спасти меня с братом, в идеале открыть тайну гибели целой деревни, где жил Амарок, спасти Альшеир и Алоэн, определиться, кого любит. Думаешь, ему легко? Сомневаюсь. Стань его опорой и поддержкой, а не той, кто будет втыкать ему в спину нож, раз за разом раня и отвращая от себя.
– Когда ты все так описала, понимаю, что действительно виновата, - покаянно произнесла принцесса. Затем уже громче добавила: – Может, организуем привал?