Во-вторых, вы не знаете того, что мое горе и боль от смерти матери послужили катализатором окончательного пробуждения силы. Не того баловства с мертвыми бабочками, которые при моем прикосновении снова могли летать. Криво, косо, но летать. А именно настоящим проявлением силы. Когда я поняла, что моего любимого, родного человека больше нет в этом мире, тьма хлынула изнутри. Дальше был аншлаг, на потеху и ужас всему двору. Я подняла свою мать, вернула с того света, если хотите. Но из-за того, что я не была обучена некромантии, душу мамы призвать не смогла. Просто тело, пустая кукла, которой я могла управлять. Правда, не сразу это поняла, но все же. Попросила ее обнять меня, она обняла. Попросила взять на руки – взяла. Ну, вы понимаете. Помню, что она была холодной, словно кусок льда. Я плакала, гладила ее лицо, волосы, а она смотрела на меня пустыми, мертвыми глазами, без капли сознания. Это меня испугало и спровоцировало еще один выброс силы, который уничтожил куклу, оборвав нашу связь. После того, как тело мамы упало, отец схватил меня за руку и поволок в комнату, было очень больно – это хорошо отпечаталось в памяти. Швырнув меня через дверной проем (я долетела практически до середины комнаты), он с грохотом закрыл дверь и повернул ключ. Еще никогда и никого я так сильно не боялась.
– Бедняжка, - прошептал принц и снова погладил девушку по плечу.
– Это уже прошлое, - вымученно улыбнулась Мелия, но было видно, что эти воспоминания до сих пор причиняют ей боль. – Я продолжу. Взаперти я провела около недели, точно сказать не могу, потому что в силу возраста во времени не особо разбиралась. Но именно столько скорбели подданные о безвременной кончине моей матери. Хотя, по большому счету, им было все равно, лишь бы был повод выпить и не работать. Правда, это все лирика. Итак, через некоторое время ко мне пришел отец. Он сел в кресло, поставил меня напротив и долго-долго молчал, разглядывая с головы до ног. А потом начал говорить, что я ошибка природы и мне нужно было умереть еще в младенчестве. Опять же, я мало что разбирала из его речи, но одно было понятно даже мне – папа мной недоволен и очень сильно сердится. Тогда я упала на колени и плакала, умоляла простить меня. Детский мозг вывел единственную простую истину – я плохая девочка и должна быть наказана. Отец замолчал, а затем сказал, что видеть меня не хочет и отныне я буду жить на этаже слуг. Там же обучаться магии, которая ему так противна. Несмотря на ненависть ко мне он понимал, что необученная я буду еще опаснее и смертоноснее. К счастью не дошло до моего убийства и то только потому, что тех детей, в ком течет королевская кровь, оберегают Боги. Убить такого ребенка – значит навлечь на себя кару Богов, а мой отец был, да и остается, трусом. С тех пор началась другая жизнь третьей дочери короля Ровейна из королевства Деллория. Я не перестала быть принцессой и слуги при личной встрече по-прежнему обращались ко мне с почтением, спеша выполнить любую просьбу, но, в то же время, я считалась хуже даже самого последнего служки. Когда я немного подросла и стала понимать, что к чему, двойственность положения начала сводить с ума. К всеобщему пренебрежению и одновременно почитанию добавились изнуряющие, бесконечные уроки со старым и очень страшным магом. Страшным он был во всех отношениях: и внешне, и внутренне. Его ненависть ко мне невозможно передать словами. Иногда казалось, что он ненавидит меня даже больше, чем отец. А еще он был чистокровным Светлым, который на дух не переносил ничего темного, даже если это была маленькая капелька, не говоря уже о полноценной мне. Светлый, ничего не понимающий в некромагии, учил меня контролировать потоки, запечатывать силу и прочим вещам, которые мне были не нужны. Его основная беда была в том, что он учил меня, как Светлую, но я таковой не являлась. И это стоило ему дорого. Однажды, на одном из уроков, он больно ударил меня по пальцам за неправильно сложенный жест. Я расплакалась и, действуя исключительно по наитию, высвободила силу, вместо того, чтобы ее запечатать, как того требовал пресловутый жест. Видимо силы во мне скопилось много, потому что за все это время я ни разу никого не оживила. Иначе как объяснить тот факт, что уважаемый Светлый маг пролетел через всю классную комнату (а она была немаленьких размеров, замок все же) и, впечатавшись в стену, залип в толстой, прочной паутине. Чем больше он дергался, тем больше увязал. На помощь ему, конечно же, слетелись все маги, которые находились на территории замка и даже почти освободили страдальца. Только правая рука, которой он, к слову, и магичил, никак не отцеплялась. Даже более того, под паутиной она начала медленно разлагаться, что причиняло Светлому невыносимые страдания. В конце концов, было решено конечность эту отрезать. Жизнь спасли – руку нет, но это малая плата за причиненные мне страдания.