Зарулили. Выключились. Можно выдохнуть:
– Ну и покрутились мы сегодня!
– Зато не так скучно, как обычно!
Все. Полет окончен. Пассажиры вышли, забытых вещей нет. Заканчиваем последнюю в этом рейсе процедуру, заполняю задание на полет…
– Смотри, Серега. Остаток 2900. Нам бы и расчетного топлива хватило, – подкалываю я своего «студента», напоминая о его решении взять триста пятьдесят килограммов сверху.
– Ну ведь так же все равно спокойнее, Денис? – своим обычным рассудительным тоном возражает Сергей.
– Да, согласен, так меньше нервов потратили, пока круги нарезали.
Складываем документы. Выполняем финальный круг почета вокруг самолета. Замечаний к нему нет, у него к нам тоже.
– Спасибо, брат, – поочередно хлопаю по толстой губе каждый двигатель. – Люблю тебя!
Едем по перрону. Татьяна за что-то распекает проводниц – проводит послеполетный разбор. Я улыбаюсь:
– Какая строгая у нас Татьяна!
– Знаешь, Денис, а это хорошо, что мы задержались в Краснодаре, – вдруг произносит Сергей.
Я на секунду задумался… А ведь и вправду – прилети мы в Москву по расписанию, грозовые засветки стояли бы куда менее удобно. А так основная хмурь успела пройти.
– Что ж, Серега. Ты же знаешь: когда летят хорошие парни, то все, что ни делается, к лучшему!
Даже если сами мы пока об этом не знаем.
Томские ухабы
23–24 мая 2013 года
Не успело небо остыть от грозовых баталий, случившихся 22 мая, как очередная волна полчищ CB[35] двинулась на столицу и ее окрестности.
Вечером нам с Серегой предстоит посетить столицу сибирских университетов – город Томск. Говоря точнее, посетить предстоит следующим утром, ну а вечером совершить вылет из Москвы. День выдался дождливый, да и к ночи улучшений не предвиделось (только ухудшение), а я, как назло, вчера оставил в брифинге Домодедова свой зонт…
Хех! Там уже приличная коллекция скопилась. Пилоты, они такие забывчивые! Надо будет постараться вечером не промокнуть, дойти до брифинга и выбрать себе зонт получше.
После вчерашних грозовых приключений я вернулся домой очень поздно, а утром опять пришлось чуть свет везти сына в школу. Может быть, получится вечером перед рейсом подремать подольше, раз с самого утра глаза слипаются?
В рутине и предполетном отдыхе день прошел незаметно. Время 18:40, через пару часов отправляться в аэропорт. Необходимо погладить форму, да и не забыть пришить пуговицу на кителе, неудачно оторвавшуюся во вчерашнем рейсе. И лучше бы ее «пришить» канцелярской скрепкой – точно не оторвется!
Гляжу в окно… М-да. На улице все еще идет дождь. Хорошо хоть не ливень – не успею сильно промокнуть, пока доберусь до гаража.
Оставляя себе час на дорогу, я вышел из дома за три часа до вылета. Запас более чем приличный, поэтому спокойно еду по дождливой трассе, никуда не торопясь. Впереди неожиданно вырулили две машины, связанные тросом, и «потошнили» черепашьим шагом, пришлось притормозить. Заметив, что мешают, пытаются прижаться к обочине: мол, обгоняй. Не-е-ет, парни! Здесь сплошная, а я никуда не тороплюсь, нарываться на неприятности нет смысла. На очередном повороте у связки неожиданно рвется трос, машины съезжают на обочину. Дождь усиливается. Мысленно сочувствую бедолагам, еду дальше.
Мне везет. В аэропорту на удивление дождя нет, и, пока стихия не передумала, надо успеть добежать.
Аэровокзал. Рутинные процедуры двойного досмотра на предмет бомб, ракет и ножичков. Любого пилота разбирает смех от этой процедуры: ведь если ему вздумается, он может и голым устроить «мама не горюй», так какой же смысл так тщательно нас досматривать? Но такие вот правила. Я правила стараюсь уважать, поэтому не возмущаюсь, а улыбаюсь девушке на служебной проходной:
– Добрый вечер! «Глобус», Томск, Окань.
Иду на медконтроль. Жду у двери: что-то члены экипажа из «Таймыра» никак доктора не пройдут, непривычно долго занимают кабинет. Обычно на каждого уходит пара минут, а зачастую и того меньше. Вот уже и Серега пришел, смотрит на этот процесс, интересуется: «У них там что, эпидемия? Чего так долго?» Пожимаю плечами.
«Таймыр» все же «отстрелялся», мы заходим в кабинет, но… мимо нас стремительно проносится медсестра – ее вконец замучили эсэмэсками, и она убежала разговаривать. Что ж, мы-то никуда не торопимся. Томск без нас не улетит.
Сидим, скучаем, ожидаем.
Приходит другая медсестра. Доверительно сообщает, что первой позвонили родственники из Ступина, там черт-те-что творится: ливень, град, ураган деревья ломает. Ой-ой!