Кайл встал. Вкус крови от прокушенной губы смешивался со вкусом унижения. Он подобрал палку дрожащими руками и снова встал в стойку. В этот день он усвоил урок. Урок, стоивший ему двух треснувших пальцев и целого океана боли. Ночью, разглядывая системные логи, он увидел результат.
Даже боль в этом мире была ресурсом.
После полудня наступала иная реальность. В хижине Элиана не пахло потом и сталью. Здесь царил покой, пропитанный ароматом старого дерева, бумаги и травяного чая, который старейшина заваривал в глиняном чайнике. Если Каэлан выковывал тело Кайла, то Элиан гранил его ум. И методы его, хоть и были другими, требовали не меньшей дисциплины.
Элиан, как и обещал, оказался простым, хоть и очень образованным человеком. Он не говорил о магии или духах. Он говорил о вещах приземленных и реальных. Он разворачивал на столе ту самую старую карту, и она оживала под его рассказами.
— Вот, смотри, Кайл. Наше королевство Арнор, — его сухой палец очертил границы. — Наш главный ресурс — это наши поля и наши люди. Мы выращиваем пшеницу, которую потом везем на север, к гномам.
— А зачем гномам наша пшеница? — спросил Кайл, играя роль любопытного ребенка.
— Потому что под горами ничего не растет, — усмехнулся Элиан. — Зато в их недрах есть то, чего нет у нас — железо, уголь, драгоценные камни. Мы меняем мешки с зерном на стальные лемеха для плугов и наконечники для стрел. Это называется торговля. Основа любого процветающего государства.
Элиан рассказывал ему об истории основания их деревни. О том, как несколько семей пришли на эти земли сто лет назад, привлеченные плодородием почвы. Он рассказывал о набегах орков, которые случались раньше гораздо чаще, до того, как Барон построил сторожевую башню и прислал гарнизон Каэлана.
Кайл слушал, кивал, задавал детские вопросы, но его разум работал в совершенно ином режиме. Каждое слово старейшины он пропускал через призму Системы, строя догадки и теории.
«Гномы — ремесленники, шахтеры. Вероятно, у них есть расовый бонус к кузнечному делу и горной добыче. Орки — "варварская" фракция, бонус к силе и ярости, но штраф к интеллекту и организации. Люди — универсалы, бонус к торговле и дипломатии. Все логично. Классическая схема баланса рас».
— А солдаты, как Каэлан, — они все такие сильные? — как-то спросил он.
— Легионеры Арнора — лучшие воины на континенте, — с гордостью ответил Элиан. — Их сила не только в стали, но и в дисциплине. Десять легионеров, стоящих в строю "черепахой", могут сдержать сотню диких орков. Поодиночке они, возможно, не самые сильные, но вместе их порядок бьет чужой хаос.
«Порядок бьет хаос... — зацепился за фразу Кайл. — Это не просто метафора. Вероятно, у солдат есть классовые навыки, работающие только в группе. "Бонусы строя", "аура командира". Значит, индивидуальные характеристики — это еще не все. Есть и синергия. Интересно».
Так, по крупицам, он строил свою собственную картину мира, гораздо более полную, чем та, что давал ему старейшина. Элиан давал ему факты. Система помогала увидеть стоящие за ними правила игры.
Но мир не ограничивался тренировками и уроками. Существовала еще и деревня. И другие дети. Для них Кайл был странным. Он не играл в их шумные игры, не гонял палкой гусей. Он либо таскался за отцом, либо сидел с книгой, либо исчезал на рассвете у старой мельницы.
Его главным антагонистом стал Ларс, сын кузнеца. Ларс был на два года старше, на голову выше и вдвое шире в плечах. Он был негласным вожаком деревенской ребятни, и его сила была простой и понятной — он был самым крупным.
Они столкнулись у колодца. Кайл шел от Элиана, неся в руках дощечку с домашним заданием. Ларс со своими двумя приспешниками преградил ему дорогу.
— Глядите, книжный червь ползет, — насмешливо протянул Ларс. От него пахло потом и железом. — Что, старик Элиан снова заставил тебя девчоночьи закорючки рисовать?
Кайл молчал, оценивая ситуацию. Три противника. Ларс — основная угроза. Двое других — шавки, действующие из-за его спины.
— Дай сюда, — Ларс протянул свою широкую ладонь к дощечке Кайла. — Мы на ней костер разведем.
Это был вызов. Прямой и неприкрытый. Кайл мог отдать дощечку. Мог убежать. Но что-то внутри, выкованное утренними унижениями и болью, не позволило ему этого сделать. Он медленно покачал головой.
— Ах ты, щенок! — взревел Ларс и сделал шаг вперед, выбрасывая руку, чтобы схватить его.