Кайл слушал и понимал, что Каэлан, сам того не зная, описывает ему классовую систему этого мира. И его собственный секрет — дар к огненной магии — относил его к категории «боевых магов». К тем, кого такие, как Каэлан, презирали за физическую слабость. Это было ценнейшее знание.
— Но самый подлый враг — это те, кто ходит по тени, — закончил Каэлан. — Эльфийские лучники, шпионы, убийцы. Они тоже используют усиление, но лишь для одного — чтобы быть невидимыми и бесшумными. Ты его не видишь, не слышишь, а у тебя уже стрела в горле или кинжал под ребрами. Против таких спасает только постоянная бдительность.
Он замолчал, давая Кайлу переварить информацию. Затем он посмотрел мальчику прямо в глаза. Его взгляд был тяжелым, как наковальня.
— Я рассказал тебе все это, щенок, потому что увидел в тебе стержень. В тебе есть та самая воля, которую другие ищут годами. Я могу научить тебя Пути Стали. По-настоящему. Не просто махать палкой, а чувствовать свой дух и управлять им. Но это будет больно. Это будет долго. И с этого пути нельзя свернуть на полдороге. Ты готов?
Это был ключевой момент. Предложение союза. Переход на новый уровень обучения.
— Да, — без малейшего колебания ответил Кайл.
Он смотрел на Каэлана, но видел гораздо больше. Он видел свой собственный путь. Путь, о котором этот суровый солдат даже не догадывался. Путь Чародея-клинка. Он возьмет дисциплину и мощь Пути Стали и соединит их со своей тайной силой огненного мага. Физическая подготовка даст ему выносливость для произнесения заклинаний. Боевые навыки — шанс выжить, если враг подойдет слишком близко. Это будет его уникальный класс. Его дорога к вершине.
Каэлан удовлетворенно кивнул. Он не мог знать о сложных планах в голове этого ребенка. Он видел лишь то, что хотел видеть: решимость в глазах будущего воина.
Он поднялся и протянул Кайлу его тренировочный кинжал, который принес с собой.
— Тогда хватит болтать. Теория без практики — мусор. Начнем с самых азов. Усиление — это воля. А воля, щенок, тренируется болью. Стойка. Но теперь ты будешь не просто стоять. Ты будешь слушать. Слушать свой дух. Пытаться нащупать его.
Кайл принял клинок. Холодная сталь привычно легла в ладонь. Урок был окончен. И в то же мгновение начался новый, гораздо более сложный. Настоящая тренировка только начиналась.
Глава 7 Сталь, пепел и шепот
Мне исполнилось восемь. Для мира — мгновение. Для меня — целая эпоха, отмеренная болью в мышцах, мозолями на руках и тысячами часов, проведенных наедине со своими мыслями. Деревня Кленовый Лог жила своей неспешной, предсказуемой жизнью. Петухи все так же кричали на рассвете, женщины все так же сплетничали у колодца, а мужчины возвращались с полей, пахнущие землей и усталостью. Для них я был просто тихим, не по годам серьезным сыном дровосека Рорика. Мальчиком, который слишком много времени проводит с книгами и мечом. Они не видели и сотой доли правды.
Моя жизнь теперь подчинялась четкому ритму. Рассвет я встречал на руинах старой мельницы. Весь день, если не было уроков или тренировок, я помогал отцу. Мои руки, хоть и оставались детскими, уже привыкли к топору. Я колол щепу для растопки, таскал поленья, помогал чинить изгородь. Отец редко хвалил меня, но я видел в его глазах молчаливое одобрение. Он учил меня быть мужчиной не словами, а делом. Мать по-прежнему смотрела на меня с затаенной тревогой, особенно когда видела новые синяки или ссадины, но ее любовь была моим невидимым щитом, самым теплым и надежным в этом мире.
Уроки со старейшиной Элианом закончились полгода назад. В один из дней он просто закрыл последнюю книгу по базовой грамматике и сказал: «Я научил тебя всему, что знаю о буквах и цифрах, мальчик. Дальше ты должен плыть сам». Теперь я был его единственным «библиотекарем». Раз в неделю я приходил в его хижину, чтобы убрать пыль с древних фолиантов, а он разрешал мне брать одну книгу для чтения. Исторические хроники, старые травники, сборники легенд — я поглощал их, выискивая крупицы полезной информации среди шелухи мифов. Наша дружба стала молчаливой и глубокой, как у двух заговорщиков, хранящих общую тайну — тайну ценности знаний в мире, где большинство ценило лишь силу мышц.
Но большую часть своего времени я посвящал стали. После трех лет муштры Каэлан наконец перестал называть меня «щенком». Теперь я был «учеником», что в его устах звучало как высшая похвала. Он дал мне базу: идеальные стойки, безупречные блоки, чувство дистанции. Теперь наши тренировки превратились в спарринги. Мы танцевали свой танец с деревянными мечами, и я учился читать его движения, предугадывать его выпады.