Насчет «доски» я бы поспорила. Конечно, у меня нет силиконовых объемов, но все же и не доска.
— Я на тебе никогда не женюсь! — рычит Олег, отталкивая меня в сторон. — Это был просто спор! Из-за твоего упрямства я проспорил!
— Сколько?
Я даже рада, что смогла сохранить холодно-равнодушный тон. Голос чистый, ровный. Ни хрипотцы, ни дрожи. О споре я знала. Узнала как раз три дня назад, когда отказалась поехать с Олегом на дачу к его друзьям. Ну, как отказалась. По телефону. Он был пьян, когда звонил. А я не люблю пьяных. Разговаривать я не стала. А потом мне перезвонил один из его друзей. Не менее пьяный. Вот он меня и просветил. Что ж. Урок получен, проанализирован, уложен на полочку.
— Что — сколько?
Он поперхнулся криком. Я поворачиваюсь, и теперь смотрю прямо в глаза человека, которого уже почти решила считать своим….
— Сколько ты проспорил?
— Дура!
Я подхожу к двери, распахиваю ее и киваю:
— Свободен.
— Что?!
— Свободен. Я — рыжая дура — стерва. Тебе никаким образом не подхожу. Ни возрастом, ни положением, ни внешностью. Даже квартирка для тебя маловата, разгуляться негде.
— Алина! Как ты….
— Иди, Олег. Наша встреча была ошибкой.
— Дура! Думаешь, ты кому-то нужна?
— Ну, себе-то я всяко нужна. Иди, Олег, иди.
Ушел. Слава всему святому, хватило ума не скандалить дальше.
Однажды он уже нарвался на «последний аргумент королевы». Не на скалку или сковородку. На мой кулачок, с чуть выставленной костяшкой среднего пальца. Удар в переносицу вызывает синяки под обоими глазами.
Закрыла двери, проверила ключи. Все на месте. Хватило ума не давать ему ключи, хотя замки я поменяю завтра. На всякий случай.
А пока…. Пойти прогуляться, что ли….
Выскочить на улицу под ласковый июльский дождь. О таком говорят: где-то царевна плачет. Сквозь легкие струи светит солнце, отражаясь в каждой капельке мириадами крошечных радуг. И на сердце становится так легко. Будто этот веселый дождь смывает с души всю грязь, что вылил на меня несостоявшийся жених.
Выскочить, пробежаться до школьного стадиона. Он через дорогу от моего дома. Дом двухэтажный, блочный, на двенадцать квартир. Не сказать, что старый. В восьмидесятых годах прошлого века построен. Квартирка у меня маленькая, однокомнатная, зато есть балкон. Застекленный, уютный — я люблю цветы. Поэтому весь балкон увит вьюнами и настурцией. Тут же на нешироком подоконнике блаженствуют цветы комнатные. Глоксинии разных расцветок, фуксии, фиалки…. Балкон выходит на северную сторону, потому им хорошо. Солнечные лучи не обжигают листву, а света летом вполне хватает. Не выношу на балкон только цикламены. Почему-то они не желают отдыхать летом, продолжая радовать меня буйным цветением. Снаружи к балконной решетке намертво прикручены неширокие длинные ящики, в которых уже раскрыла свои бутоны петунья — хвастунья. В этом году у меня принялась махровая разного колера. Мне нравится любоваться своим балконом.
Надо сказать, что живу я в селе. Небольшой районный центр, уютный и ухоженный. Работаю в детской библиотеке. Книги — первая любовь моя. Или не первая. Нет, честно: я не знаю, что было вперед. Книги или цветы. Возможно, я влюбилась в них одновременно. Впрочем, это неважно.
Важно другое: я уже на стадионе. Здесь всегда толпится народ. Днем малышня. Ближе к вечеру подтягивается народ постарше. Каждый занят своим делом. По беговой дорожке кто-то обязательно бежит. Кто-то идет быстрым шагом. Кто-то еле плетется. В основном, это дамы пенсионного возраста, вышедшие на вечерний променад и обмен сплетнями. В селе как-то не принято гулять с собачками. У наших собак работа есть — дом охранять. У дам собаки живут во дворах, на цепи. Да и размерчик у них великоват для неспешной прогулки. Кошечки тоже не столько для души, сколько для ловли мышей. Мало у нас тех, кто готов кошечкам и собачкам носики целовать, да хвост на поворотах заносить. Впрочем, в селе у каждого своя работа. Кто-то в огороде с утра до ночи возится, кто-то свиней-коровок-курочек-гусочек обихаживает. А ведь еще есть работа, которую тоже работать приходится. Нет, и лодыри-бездельники имеются, куда ж без них. Впрочем, это я так. Бурчу. Я давно уже заметила: если обида сердце гложет, то и виноватые находятся моментально. Помогает бег трусцой. Наушник в ухо, аудиокнигу про очередную попаданку включила, и беги себе. Злость на себя выплескивай. Шесть кругов — и тебе уже не хочется злиться. Десять — и жизнь становится почти прекрасной. А жених…. А что жених?!