Чтобы ублюдки не задели сжавшихся у лож, сидящих на попах и коленях гражданских, пришлось жаться к противоположной стене, «мансовать» между осветительных колонн и по сцене. И тем не менее смертоносное «шило» давало мне преимущество вдали и больше манёвра вблизи, в последнем случае пришлось браться за клинок левой рукой, и, накладывая на себя самого слабое кровотечение, но повышая контроль кончика лезвия. Кажется, такая штука в фехтовании называется «Полумеч».
Первым из именных умер Бета. Именно так, как я и описал выше. Левая рука, держащая меч за середину клинка, направила кончик меча строго в глаз ублюдка.
+4841
Затем пришла очередь Гаммы. Эстоком неудобно рубить, да и места было мало, но меня это не остановило. Удар с разворота вскрыл его шею и чиркнул по позвонкам. Если ко мне придёт потом его призрак — назову Почти безголовым Ником.
+3953
Откуда-то сверху на меня упали прожектора. Это Омега. Наверное, он у них самый умный. Этим действием он срезал мою шкалу здоровья до половины, но попал не по голове, а потому статус «Оглушение» меня благополучно миновал, а вот Омегу подобранный с трупа Гаммы топор миновать отказался. Недоигрок, получив такой подарок, лишился половины своей и без того не очень длинной шкалы здоровья, упал с осветительной колонны и сломал себе шею.
+8965
Ну точно, самый умный. За него даже заплатили, как за живого человека. Вот если он действительно планировал это нападение, сколько человеческого в нём осталось?
Новый отскок на передышку и в моих руках крошится исцеляющий янтарик. А тем временем на Альфу ложится «Метка Злых Намерений». Так что хрен он от меня теперь куда денется. Вот только откликается она для меня какой-то глухой пустотой.
«А так вообще должно быть?» — только и успел подумать я, когда увидел очередную серию траншей в мою копилку.
+724
+6531
+182002
И удивлённо оглянулся.
Оказывается, когда я развлекался с именными убийцами, кто-то из парней, зажигавших в клубе до того, как всё началось, подобрал обронённое кем-то из убитых мачете, подкрался со спины к вожаку, который в исступлении бросал в меня свой на глазах таящий выводок, и с силой, присущей только отчаявшимся, рубанул того по затылку. А потом того парня поддержало ещё несколько человек,, набросившихся на оставшуюся стаю. Так что когда я обернулся на толпу, толпа, ощерившаяся окровавленным оружием полубезумными глазами смотрела на меня. Разума в этих взглядах было немного, но страх, перед вооружённым, готовым к бою человеком, с настоящим боевым мечом всё-таки сдерживал праведные порывы.
Посмотрел то, что осталось от тела вожака. Даже если его и не смогли убить с одного удара, то всё равно им не ограничились. От трупа прямо сейчас остался мелко порубленный фарш, который продолжали нарубать какое-то время и после смерти. Ну что ж, в Игре жил как собака — как собака и сдох! Даже рад, что не пришлось ещё и об него мараться
— Ну вы крутые, ребят. Такого борова завалили! — нервно расхохотался я. — А теперь давайте кто-нибудь позовёт сюда полицию, а?
— Денис! — разорвал образовавшуюся гнетущую тишину отчаянный вопль Эльзы. — Марина!
И я ринулся на крик. Прямо сквозь отхлынувшую от меня толпу. Туда, где на коленях перед своей подругой сидела блондинка. А Мара лежала на чьей-то мёртвой груди и захлёбывалась собственной кровью, которая толчками сочилась из её распоротого горла. Эльза пыталась зажать рану и красные потоки уже окрасили руки девушки и её одежду. Как Мара вообще умудрилась так подставиться я упорно не понимал! А ещё я не понимал, какого чёрта я вообще спрашиваю себя о том, как подставилась она⁈
Ступора не было. Только отдалённо промелькнувшая глупая мысль, что у меня такая рана бы превратилась в статус «Кровотечение ×4», который я получал уже бесчисленное количество раз и получу ещё много раз по столько. Поэтому я делал для девушки ровно то же, что делал бы для себя, изо всех сил надеясь на то, что средство, спасающее меня в Угасающих Мирах, поможет человеку даже доступа к ним не имеющему. Трясущимися руками вложил в ладонь умирающей девушке сразу два исцеляющих янтарика, сжал кулак так сильно, чтобы уж точно быть уверенным, что камни раскрошились и только после этого опустил руку Марины ей на грудь.
И чудо произошло. Всё тело Мары засветилось, а рана на шее начала затягиваться, но не так, как будто бы зарастает, а словно, отматываясь обратно во времени. И свет не исчез до тех пор, пока на загорелой коже не осталось ничего, кроме застарелого бледного, не ощутимого на ощупь шрама.
Что было потом помню смутно. Меня взяла за плечо чья-то могучая рука, подняла с колен и развернула. Я оглянулся и увидел под балаклавой знакомые серьёзные глаза. Даже забавно. Я не мог сказать, где я сейчас нахожусь, но точно знал, что спецназовец передо мной — это Смоллетт Эсток аккуратно забрали из моей ослабевшей руки и повели меня куда-то в сторону выхода, как телка-одногодку. Я не противился, моральных сил моих не осталось ни на что, кроме как дойти до двери. Я даже не сопротивлялся, когда мне надели плотный тканевый мешок на голову.