«Так скажи. Что стоишь? И звони в милицию!» — сказала я Гаркавому, а у самой в голове какие-то колесики закрутились.
Что-то здесь не складывалось.
Пока милиция и скорая ехали, мы с Гаркавым на лавочке на остановке сидели. Гаркавый все ругался, все мужика того жалел, а я не слушала, я с мыслями собиралась. А водитель возле автобуса стал и курил одну за другой. Может у них какие-то свои суеверия, я не знаю. Может автобус, в котором человек умер, у них проклятым считается. Но с водителем говорить я постеснялась. Минут через двадцать милиция приехала, мы все рассказали, подписали. Понятно было, что придется и дальше показания давать, они ж не отстанут... Настроение у меня совсем испортилось. Гаркавый с милиционерами разговор завел — такой себе умник, а я сбоку стояла и прислушивалась. Тоже ж интересно стало, что специалисты скажут. Но тут ждало меня разочарование. Почему-то решили они сразу, что мужчина этот напился, на остановке где-то упал, а потом в автобусе еще добавил спиртного и умер в дороге от полученной раны.
Но это хорошо, что я осталась. Потому что они телефон этого бедолаги проверили. Телефон, кстати, был какой-то странный. Золотого такого цвета. Будто бы женский. Вот не знаю, почему, но мне так сразу показалось.
Проверили они и почему-то развеселились. Как дети малые. И надо же, в чем дело было. На этом телефоне неприличные картинки были. Порнография всякая с голыми женщинами. Стали они все вместе рассматривать. Один не выдержал и как заржет. Как подросток, честное слово. Я на них как посмотрела — чтоб пристыдить — так они сразу лыбиться перестали. Нельзя же так при мертвом человеке себя вести. Что бы ни случилось, нельзя. К смерти уважение надо иметь. Бояться покойников не надо, а уважать умерших — будь добр.
«Ну, все с ним ясно. Веселый мужик был. Вот и довеселился», — сказал какой-то молодой милиционер.
«Я похожую историю слышал, — вставил Гаркавый свои пять копеек: вот же человек неугомонный. — Одного мужика «Мазом» сбило на улице. Так он поднялся, в магазин пошел, пузырь взял, выпил с ребятами на скамейке и потом уже, когда домой пришел, умер от полученных травм. Просто шок у человека возникает от сильной боли. Организм сначала понять должен, что произошло, а потом уже решить, к хирургу ему или прямиком на тот свет».
Но никто Гаркавого уже не слушал. Мне тоже милиционерам о своих сомнениях рассказать хотелось, но я язык попридержала. Кто меня слушать будет? Что я, следователь?
«Не все здесь так просто», — сказала я Гаркавому, когда мы одни остались. Такую я потребность почувствовала своими мыслями поделиться, что не могла уже просто молчать.
«Подожди, Юрьевна, я мигом».
Гаркавый в магазин сбегал, взял бутылку чернил и пачку вафель, сели мы с ним во дворике, подальше от любопытных глаз, тут я ему и рассказала, что меня смущает. После двух глотков как-то в голове прояснилось. Такое ощущение появилось... Уверенность какая-то в своей правоте. Правда, Гаркавый меня на смех поднял — что ты, мол, понимаешь, нафантазировала тут. Все время у тебя, Юрьевна, какие-то странные идеи в голове, отдыхать тебе надо побольше. Дело же простое — на почве пьянства человек погиб. Может, поранился перед этим. Бытовой случай. Жалко мужика, хотя он и извращенец. Наверно, семейные неурядицы довели. Счастливых мужчин сейчас практически нету.
«Вот мне рассказывали, что в Германии в каждом автобусе видеокамеры установлены, — задумчиво сказал Гаркавый, допивая бутылку. — Там сразу посмотрели бы и сказали: когда ему поплохело и что произошло. А у нас только ум поможет и логика. И логика нам русским языком говорит, что дело ясное».
«Дело ясное, что дело темное», — сказала я машинально. Так моя мама когда-то любила выражаться.
«Да какое темное... Напился человек, упал где-то, в автобус сел, а на следующей старуха с косой зашла», — пошутил Гаркавый.
«Какая еще старуха?» — спросила я рассеянно, потому что совсем Гаркавого не слушала.
«В синем жилете».
«Почему в синем?»
«Мать твою, Юрьевна! Ты что, шуток не понимаешь? Ладно, все там будем. Стресс мы с тобой сняли, надо теперь еще одну взять, чтоб мозги до конца прочистить».
Но голову мне задурить не так просто. Гаркавый за второй пошел, а я на остановку побежала. И пока я домой на Шарики[5]ехала, то снова и снова в голове все свои сомнения прокручивала. С вами так никогда не бывает? Сидишь и с кем-то разговор в голове ведешь. На самом-то деле сама с собой. Но все равно споришь, доказываешь, аргументы ищешь, факты. Вот и я сама не заметила, как домой доехала, столько у меня сомнений в голове крутилось.