Однако следует признать, что на положение вооруженных сил НГХ влиял ряд факторов, судя по которым можно сказать, что, в целом ряде случаев, они действительно не являлись вооруженными силами независимого государства, а представляли собой вспомогательные силы, выставленные марионеточным правительством. Об одном из них, являющемся результатом совокупности внешней и внутренней политической обстановки, было сказано выше. Другим, немаловажным фактором было то, что НГХ являлось членом Тройственного пакта, и на ее территории находились вооруженные силы Германии и Италии, представленные полномочными представителями при правительстве НГХ, и имеющими право вмешиваться в его политику.
Этим был обусловлен ряд трудностей, с которыми сталкивалось командование хорватских вооруженных сил на протяжении всей войны. Первая из них возникла сразу же после указа о создании армии и флота и заключалась в нежелании оккупационных властей (особенно итальянских) предоставить НГХ необходимое (современное) вооружение и снаряжение. Так, Италия противилась созданию полноценных хорватских ВМС и ВВС. Дело вскоре дошло до того, что итальянские оккупационные власти иногда просто отменяли решения, принятые хорватскими властями. Не удивительно, что уже к началу 1942 г. начальник итальянского генштаба Уго Кавальеро вынужден был констатировать, что «возможность прийти к соглашению (в НГХ) исчезла. Мы не имеем в Хорватии сил, на которые можно было бы опереться…»[170]. А 31 марта 1942 г. уже сам Муссолини по поводу обстановки в Хорватии выразился весьма недвусмысленно: «Там все враги»[171].
Немцы в своих действиях были гораздо осмотрительнее. Они очень редко напрямую вмешивались в действия хорватского правительства, предпочитая косвенные средства воздействия. Одним из них можно назвать формирование Гиммлером дивизий СС из боснийских мусульман — граждан НГХ. Павелич понял, что это был хитрый ход, с помощью которого Гиммлер пытался противопоставить мусульман католикам, но даже он не смог противодействовать всесильному рейхсфюреру.
Отсюда следует вторая трудность, с которой пришлось столкнуться командованию хорватских вооруженных сил, и она связана с созданием добровольческих формирований из граждан НГХ. Дело в том, что в эти формирования записывалось, прежде всего, самые опытные кадровые офицеры и унтер-офицеры. Многие из них погибли на Восточном фронте, хотя на родине могли принести гораздо больше пользы. Всего же к концу войны в добровольческих соединениях, подчиненных ОКВ, находилось около 45 тыс., в дивизиях СС — около 25 тыс., а в хорвато-немецкой полиции — 32 тыс. человек, что составляло почти половину всех вооруженных сил НГХ на тот период. Хотя условия службы в добровольческих формированиях были гораздо суровее, чем в Домобране и Усташской войнице, многие, тем не менее, предпочитали их последним, так как легионеры получали повышенное жалованье и специальное денежное пособие на содержание своих семей. Берлин и Рим поставляли им лучшее вооружение и средства транспорта[172].
Очевидно, что хорватские добровольческие формирования, особенно находившиеся в подчинении ОКВ, а отчасти и Главного управления СС, были, наряду с Усташской войницей, наиболее боеспособными хорватским частями, как по боевому духу, так и по качеству вооружения. Однако они не являлись, собственно, частью хорватских вооруженных сил, так как приносили присягу на верность Гитлеру и Муссолини (а уже потом Павеличу) и находились в непосредственном подчинении либо ОКВ, либо итальянского Генштаба. Однако уже к 1944 г. все хорватские добровольческие формирования были переведены на Балканы и либо включены в состав хорватских вооруженных сил (легионы ВВС и ВМС — что являлось чистой формальностью, так как последние сами находились в оперативном подчинении германских войск на Балканах), либо, оставаясь в составе германских соединений, защищали территорию НГХ (германо-хорватские дивизии).
Следующим фактором, который влиял на боевые качества хорватских вооруженных сил, было обусловленное политическими, а не военными причинами, их разделение на Домобран и Усташскую войницу по примеру Вермахта и войск СС в Третьем рейхе. Усташи имели свой Главный штаб, который не подчинялся домобранскому, сражались почти всегда самостоятельно, а если и совместно с частями регулярной хорватской армии, то не подчинялись ее командирам. Охваченные религиозным фанатизмом, ненавистью к сербам и евреям, и подстрекаемые своими главарями, усташские части «прославились» прежде всего, своей жестокостью. Тем не менее, следует признать их более высокий боевой дух по сравнению с Домобраном. Это вынудило командование вооруженных сил НГХ слить Домобран и Усташскую войницу в единые Хорватские вооруженные силы, однако сделано это было слишком поздно.
На протяжении всей войны Балканы были фронтом, на котором боевые действия практически не прекращались. И поскольку основные операции здесь проводила Германия, неудивительно, что вооруженные силы НГХ находились в полной зависимости от немецкой армии в организационном, стратегическом, а нередко и в тактическом плане. Часть их состояла на снабжении немецких войск и полностью им подчинялась, другая была лишь в номинальном подчинении, а остальные (около половины) — оказывали оперативное содействие, участвуя во всех немецких наступлениях против партизан (с сентября 1941 по июнь 1944 г. их было семь)[173].
Какая же была основная причина, побудившая Хорватию стать союзником государств «оси». По мнению испанского историка Карлоса Кабальеро Хурадо это был национализм. «Именно он, — как правильно отметил исследователь, — заставил думать хорватов, что они, достигшие независимости своего государства благодаря немецкой победе над Югославией, сохранят ее только, если Германия выиграет войну»[174].
И, действительно, небольшая Хорватия, не смотря на указанные проблемы, нехватку вооружения, преодолевая вмешательство Италии, долго удерживая фронт против партизан, смогла создать армию, которая боролась до самого конца войны и была самым верным и лучшим союзником Германии, оставив позади всех прочих[175].
Но с другой стороны нельзя забывать, что эта армия являлась верным орудием режима Павелича, вошедшего в историю как один из наиболее жестоких и кровавых режимов современности.
Многие в современной Хорватии пытаются отделить хорватские вооруженные силы от НГХ, как это пытались в свое время сделать с Третьим Рейхом, Вермахтом и войсками СС. Однако нельзя забывать, что армия не отделима от государства и проводимой им политики, особенно когда идет война. Не являются здесь исключением и хорватские вооруженные силы.
Приложение
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ТАБЛИЦА ВОИНСКИХ ЗВАНИЙ В ВЕРМАХТЕ,
ВОЙСКАХ СС, ХОРВАТСКОМ ДОМОБРАНЕ И УСТАШСКОЙ ВОЙНИЦЕ
* Это звание имел только Командующий Хорватским Домобраном Славко Кватерник
** В целом, звания Усташской войницы соответствовали званиям в Домобране. Однако полностью они звучали, например, так «полковник усташей», «поручник усташей» и т. д.
*** Это наивысшее усташское воинское звание имели только два человека: войсковода Славко Кватеринк и командир 1-го усташского полка Юрай Францетич. Последний удостоился его посмертно. В принципе, это было больше почетное звание, и за всю войну его больше никто не получил.
175
По данным хорватских историков, с 10 апреля 1941 г. по 8 мая 1945 г. все виды хорватских вооруженных сил потеряли в общей сложности 122000 человек. Еще 14000 человек погибло в различных германо-хорватских частях.