Остался только один очень неприятный момент: Макс Фрай (ну, мы-то с тобой знаем, кто это на самом деле!) вдруг написал на сайте грани-ру, что это я, вступив в сговор дирекцией магазина, условился об изъятии! И эта информация прошлась по всем новостным сайтам и попала даже на "Эхо Москвы"!
К.В.: И что?
Б.Ш.: И ничего! Пусть все думают, что я забашлял дирекции, или она мне... Это мне тоже на пользу. Пиар, панымаишь...
К.В.: А сколько ты заплатил господину Сироженко?
Б.Ш.: Честью клянусь - ничего! Я с ним даже не знаком! И, сам подумай, платить за то, чтобы тираж твоей книги арестовали, издателя лишили лицензии, а тебя самого могли посадить - не глупость ли это?
В интервью сайту Грани-ру я говорил, что боюсь только персонального "маски-шоу". А сейчас эта ситуация как никогда близка.
К.В.: И что же ты в связи с ней собираешься делать?
Б.Ш.: У меня есть штамп, которым я тебе отвечу - "как всегда - ничего".
К.В.: Но почему?! Я бы на твоем месте бил во все колокола, раздавал интервью... Пытался как-то защитить роман...
Б.Ш.: Защитить? Он не нуждается в защите. Он уже есть. Это, хотят этого определенно настроенные круги, или не хотят, уже явление русской литературы. И от этого никуда не деться. Любые запреты лишь исказят его первоначальную направленность.
Прикинь сам - все, я, издатели, критики, твердят в один голос - "книга определенно антинаркотическая". И её запрещают. Запрещают антинаркотическое произведение. "Низший пилотаж", текст, литературу, ставят на одну доску с наркотиками. Что после этого произойдет? Кому это выгодно? Вот какие вопросы любой читатель должен задать себе самому.
К.В.: Кажется, я знаю на них ответы...
Б.Ш.: И я знаю.
И поэтому мне лично остается лишь ждать.
Я не хочу тут говорить громкие слова, но, мне кажется, эта книга стала, или станет неким катализатором, пробирным камнем, по которому пройдет водораздел между теми, кто действительно стремится избавить Россию от наркотической чумы, и теми, кто с другой стороны.
К.В.: Но, например, в газете "Век" тебя прямо обвиняют в том, что ты наймит наркомафии.
Б.Ш.: Я не хочу делать никаких выводов относительно этого издания... Но кто громче всех кричит "держи вора!"?
И где те деньги, которые заплатила мне наркомафия? Меня недавно пригласили во Владивосток, прочитать лекцию о наркотиках и "Пилотаже..." Я не могу поехать. Не на что.
К.В.: Давай закончим о грустном... Последний запланированный вопрос: что пишет Баян Ширянов?
Б.Ш.: Баян Ширянов пишет "Срединный пилотаж". С одной стороны, это сиквел "Низшего...", с другой - это все те же, запланированные ещё шесть лет назад главы, до которых у меня не дошли руки при написании "Низшего пилотажа". Ну, конечно, за эти годы я общался с торчками, они рассказывали мне потрясающие истории. Несколько из них обязательно войдут в книгу.
Но, увы, объем моей памяти весьма ограничен. И как только я набиваю очередную главу, тот кусочек мозга, в котором она хранилась, - отпадает. Их становится все меньше и меньше. Скоро - они кончатся совсем. И тогда Баян Ширянов умрет окончательно. Я превращусь в чисто духовное существо...
К.В.: Опять гонки?
Б.Ш.: Отчего же? Чистая правда.
К.В.: И не мог бы ты в завершение нашей беседы рассказать, а написано ли тобой ещё что-то, кроме "Пилотажа..."?
Б.Ш.: Конечно. У меня есть "Словарь сленга наркоманов", который я сейчас пытаюсь подготовить к печати совместно с начальником оперативного управления ГУВД г.Ставрополя Ломтевым Александром Георгиевичем. И он и я, мы параллельно собирали материалы к своим словарям, а когда случайно познакомились и сравнили то, что у нас получилось, оказалось, что у нас такое огромное количество пересечений... В общем, сейчас я работаю над объединением наших словарей.
Второй работой, которая отняла у меня массу сил и времени, является роман "Пробел". Я планирую выпустить его в пяти томах, а шестой том - комментарии к роману.
Остальное - по мелочи: статья "Очередной геноцид русского народа", рассказ "Девиз - двигаться", пьеса "Нормальный", публицистический материал "Хроника наступающего удвака"... Автопародия "Площадь пережаренных хот-догов"... Треть одного из романов Ларисы Володимеровой, которая взяла, и напечатала нашу с ней личную переписку... Несколько критических статей... Несколько журналистских материалов, в том числе и в "Огоньке"... Может, чего-то и забыл...
Но, все, что мною написано можно найти в Русскоязычном Интернете.
К.В.: Остается только пожелать тебе долгой жизни, материального благополучия, крепкого здоровья, творческих успехов и оставаться на свободе, как внешней, так и внутренней.
Б.Ш.: Главное - последнее. Остальное приложится...
Часть 1. Наше, девичье...
ОБЛАКО БЕЗ ШТАНОВ.
Я давно знаю Люсю. Она работает в какой-то Академии, постоянно выезжает во всякие фольклорные экспедиции, где соблазняет разных старичков и старушек, вытягивая из них доисторические байки и легенды. Мне она, по старой памяти, изредка позванивает, мы встречаемся, и она рассказывает про обнаруженные ею странные сексуальные обычаи, которые бытовали, или до сих пор соблюдаются в российской глубинке.
И вдруг на днях она мне звонит и прямо-таки требует, чтобы я к ней приехала. Ну, мне чего, приезжаю, а Люся вся в слезах, бросается мне на шею и, прямо так, с ходу выпаливает:
- У тебя есть специалист по абортам?
Был у меня один такой деятель. И даже не один... Но, насколько я была в курсе половой жизни моей подруги, она всегда истово предохранялась, и вообще, относилась к исключительно брезгливым особам, позволявшим засовывать в себя мужской орган только в резиновой оболочке, не говоря о патологическом отвращении к минету.
Я, конечно, поделилась адресами и телефонами, а потом задала сакраментальный вопрос:
- А кто отец-то?
Реакцией на это безобидное любопытство была настоящая истерика.
Людмила в голос разрыдалась на моем плече и, сквозь всхлипы и завывания, я расслышала:
- Дайячан...
- Армянин что ли?
- Нет... Злой дух!..
Как прикажите реагировать на такое заявление?
- Ну, ничего, ничего... - Попыталась я утешить подругу. - Все образуется...
- Ты не понимаешь! - Люся, вроде слегка успокоилась. - Если твои специалисты не помогут, мне же туда обратно придется ехать! А я эту тундру уже видеть не могу. Меня от неё трясет!
Через некоторое время мне удалось выудить из залетевшей подруги связный рассказ. Этой весной она поехала со своей фольклорной экспедицией куда-то на север.
Тундра, чумы, шаманы. В одном из стойбищ им повезло. Местный шаман должен был проводить камлание. Поводом к этому событию послужила молодая женщина, которой овладел злой дух. По-тамошнему "дайячан".
Люся и её коллеги наблюдали церемонию с самого начала. Сперва в голой тундре врыли березовый столб, вокруг него построили шалаш и обтянули всю эту конструкцию оленьими шкурами. Потом пришел шаман, колоритный дядька, в меховом колпаке, украшенном перьями. Люся говорила, что похож он был на металлиста, весь балахон в железных побрякушках, среди которых особое место занимали велосипедная цепь и педаль.
Шаман обошел вокруг сооружения и остался доволен. По его знаку внутрь внесли пациентку. Следом вошли родственники а за ними и фольклористы с Люсей. Женщину раздели донага, и тогда стало видно, что она на сносях. Огромный живот доминировал во всей этой картине. Помощник шамана запалил костер, кинул в него какие-то листья, и камлание началось. Загремел бубен, колдун завыл нечто ритмичное и нечленораздельное и принялся выплясывать кругами вокруг беременной. Все это продолжалось часа два, пока шаман окончательно не вошел в экстаз. Он, продолжая бить своей колотушкой, постепенно разделся и, под конец, бегал уже совсем голый, болтая внушительных размеров удом. Никого из присутствующих это не смущало. Ритм ударов становился все быстрее. Наконец, шаман отбросил бубен, рухнул на колени между ног пациентки и, взявшись за них обеими руками, натянул её на свой восставший пенис. Та охнула и принялась визжать и корчиться, пытаясь высвободиться. Но шаман держал крепко. Внезапно он, что было сил, отшвырнул женщину от себя. Та пропахала метра полтора и остановилась лишь у самой стены чума, или юрты. Не знаю, как правильно. И тут из её вагины показался дымок. Все зрители испустили вздох и отшатнулись. Дымок превратился в изрядный клок почти непрозрачного тумана и, одновременно, стало видно, что живот у женщины сильно опал. Вновь раздались звуки бубна и туман, словно реагируя на них, поплыл к колдуну. Тот же принялся вращать тазом и его член стал ритмично биться о бедра. Это облаку не понравилось, оно поднялось кверху и исчезло через дырку в потолке. Эта процедура повторилась ещё восемь раз. С каждым "сеансом" тумана выходило все меньше, а последние раза три его вообще не было видно. Наконец, шаман решил, что хватит, и ещё битых часа два прыгал вокруг затухающего костра.