Спустившись к подъезду, я выждал этот момент и, шагая рядом с трамваем, успел дойти незамеченным до ближайшего бара. Проглотив чашку кофе, я дождался следующего благоприятного сочетания трамваев и пробрался в табачную лавку. Еще два таких маневра — и я у остановки. Я берег этот способ только для экстренных случаев и применил его, когда должен был ехать на съезд.
Путешествие это прошло без всяких инцидентов, несмотря на то что съезд происходил вне пределов Италии и границу мне пришлось переезжать по чужому паспорту: возможно, что именно поэтому и обошлось все хорошо.
Это был третий по счету и наиболее значительный съезд Итальянской компартии, на котором широко обсуждался вопрос о левом, бордигианском, течении. Открытие съезда совпало со второй годовщиной смерти Ленина, а также с годовщиной основания нашей партии. Это придало ему особенно торжественный характер.
Не потревоженные иностранной полицией, мы благополучно провели съезд и так же благополучно возвратились в Милан. Но здесь благополучию настал конец. Не успел я разобраться с дороги, как ко мне явилась полиция и потребовала меня к начальству. Никогда я еще не видал почтенного командора в таком бешенстве.
— Где вы находились эти пятнадцать дней?
— Должен заметить вам, — возразил я, — что я не поднадзорный и могу бывать, где мне нравится.
— Извольте изменить тон, — зарычал он, багровея, — иначе я вас засажу! Со мной шутки плохи! Пора покончить с этим! Вы были на съезде компартии, нам это известно. Были также Серрати, Грамши, Тольятти, Гриеко и другие. Попробуйте отрицать это.
— Я гражданин Италии, не находящийся под особым надзором общественной охраны, — повторил я, — хотя в действительности вы устраиваете за мной слежку, хуже чем за поднадзорным. Но все же официально я под надзором не состою и, следовательно, волен выезжать, куда хочу. Что же касается моего участия в съезде, я не обязан отвечать на этот вопрос.
— Что за типы эти коммунисты! — воскликнул главный комиссар. — Почему вы не можете устраивать ваши съезды открыто, как все прочие партии?
— Вся подготовка к съезду прошла на страницах нашей газеты.
— Да, подготовка, но не съезд! Чего вы опасаетесь? Я знаю, что, если бы вы попросили разрешения, вы, может быть, получили бы его.
— Может быть, — возразил я. — Но у нас есть по этой части опыт: мы убедились в том, например, что нельзя провести даже собрания в пять человек!..
— Значит, вы были на этом съезде?
— Я уже сказал вам, что не отвечу на этот вопрос, хотя бы вам вздумалось арестовать меня.
— И арестую, — снова обозлился он. — Я могу арестовать вас, когда хочу, даже сейчас!
— Как вам угодно, — возразил я.
— Послушайте, — переменил он тон, — меня интересует одно: где именно происходил съезд? В моем положении сейчас находятся семьдесят два человека, семьдесят два управления полиции, по числу итальянских провинций. Я задаю вам вопрос: съезд происходил в Милане? Ответьте «да» или «нет», и вы свободны.
Мне было понятно это любопытство миланского комиссара. Муссолини обрушил громы и молнии на полицию, прозевавшую наш съезд.
Комиссар не сводил с меня почти умоляющих глаз. И я уверен, что он, если бы я ему ответил, что съезд прошел не в подведомственной ему провинции, действительно на радостях отпустил бы меня. Но я отказался ответить на этот вопрос. Лицо его омрачилось. Он поднялся. Поднялся и я. Один момент казалось, что он бросится на меня, но, овладев собою, он спросил:
— Почему вы не хотите ответить?
— Потому, что я не обязан делать это.
— О, я знаю, вы, коммунисты, упрямые головы! Но мы с вами справимся! Готовятся законы…
Он остановился.
— Знаем. И поборемся!
Он все же не арестовал меня. Тогда полиция держалась еще с известной осторожностью по отношению к тем из нас, кто занимал руководящие посты в партии. Но с рядовыми ее членами она давно уже не стеснялась.
Глава XXXIX
Покушение на Муссолини и разгул реакции. Смерть Серрати
7 апреля 1926 г. ирландка мисс Гибсон[104] выстрелила в Муссолини. Пуля чуть задела кончик носа «дуче». Гибсон была схвачена на месте преступления. Весь гнев и ярость фашистов обрушились на головы коммунистов: последовал разгром наших учреждений, бешеный террор.
Затем был издан закон об обществах, согласно которому в управлении полиции должны находиться списки членов всех обществ и объединений. По этому поводу меня вызвали в управление полиции.
104
Гибсон — ирландка, покушавшаяся на жизнь Муссолини. Английское правительство настойчиво ходатайствовало и добилось высылки ее из Италии на родину.