У Саньюй первой вышла к фонарю, хоть и было видно, что требование Чэндоу-цзюня испугало её. Её лицо Чэндоу-цзюнь рассматривал совсем недолго.
- Тебе шестнадцать? – Спросил он.
- Д-да, этой недостойной недавно минуло…
- Если ты переживёшь восемнадцатый день рождения – всё пойдёт своим чередом. Не совершай необдуманных поступков и не вмешивайся в ритуалы.
- Б-благодарю за предупреждение, - поклонилась У Саньюй.
Цзи Сянцао держалась не в пример лучше, однако Су Тофу понимал, что дело вовсе не в смелости или самоконтроле его спутницы. Просто она, как и он сам, впервые слышала титул «Чэндоу-цзюнь» и даже не могла его расшифровать.
Они оба понимали только одно: кем бы ни был Чэндоу-цзюнь, человеком он не являлся.
- Много жёлтого цвета, - медленно проговорил Чэндоу-цзюнь, не сводя глаз с Цзи Сянцао. – Рядом с тобой всегда будет жёлтый цвет. Когда ты выйдешь замуж, то получишь право носить жёлтое, но и до тех пор рядом с тобой будет что-то жёлтое. Деньги, украшения, ткани…человек. У тебя хорошая судьба. Причиной несчастий будет случай либо твоё решение, а не чья-то злая воля.
- Эта благодарит за предсказание, - поклонилась Цзи Сянцао.
- Давно я не предсказывал, - с некоторым удовлетворением заключил Чэндоу-цзюнь, вновь беря в руки фонарь и возобновляя движение. – Но талант ещё при мне. Так почему же я не могу рассмотреть тебя? Странно, странно. Скажи, Су Тофу, куда ты идёшь?
В тот момент, когда Су Тофу должен был либо вежливо отказать, либо признаться, либо попытаться обмануть попутчика, Цзи Сянцао пришла к нему на помощь. Она лишилась чувств и с громким стуком осела на землю, давая Су Тофу возможность под благовидным предлогом избежать ответа, изображая заботу о спутнице. И тогда говорить начала У Саньюй, наконец-то переборовшая страх.
- Мы – странствующие заклинатели, адепты Ордена Прибывающей Луны. Мы следовали в Циншань в поисках работы, однако…вероятно, нам стоит пойти в другой город.
- Как хотите, - Чэндоу-цзюню явно не понравились её слова, но звать их за собой он не стал. – Я должен идти. Жаль, нет времени ещё поговорить с господином Су. Интересный человек…
Полуночный Паланкин прибыл в Циншань на рассвете. Бессмертный с Куншань благоразумно не просил дать порулить, потому добрались без происшествий. Гу Ли немедля покинул Паланкин и принялся осматриваться. Для приземления Бессмертные избрали окраину городка и потому не удивились, когда обычные методы поиска ци мечей не дали результат. Однако, вместо них они почувствовали что-то другое.
Точнее, кого-то другого.
Бессмертные с Куншань и Бэйшаньмай, придя к одинаковым выводам, как можно скорее отправились по следу мощной иньской энергии, который в конечном счёте привёл их к Чэндоу-цзюню.
В неверном свете фонаря Су Тофу увидел лишь красивое лицо, которое портил разве что тусклый рыбий взгляд. Но при свете дня становилось очевидным главное уродство Чэндоу-цзюня: его белое лицо от лба до подбородка, от носа до ушей изуродовано мелкими, но глубокими круглыми отметинами, и не было никаких сомнений в том, какая болезнь их оставила.
- Господин на службе? – Уточнил Бессмертный с Куншань.
- Только что заступил, - равнодушно отозвался Чэндоу-цзюнь.
Цзи Фаньюэ поджала губы. Во все стороны от Чэндоу-цзюня тянулись тонкие, едва заметные нити тёмной энергии, которая не могла навредить Бессмертным, но простому смертному грозила тяжёлой болезнью. Собственно, затем господин в белом и явился: жители Циншаня явно не утруждали себя регулярными жертвами и поклонением богам. И, к сожалению, Бессмертные не смогут им помочь.
- Чэндоу-цзюнь, вы не видели по дороге в Циншань человека с мечами Бяньхуа? – Спросил духа Гу Ли.
- Видел. Их двое, мужчина и женщина, - лицо Чэндоу-цзюня приобрело хоть какое-то выражение, а в голосе прорезались хоть какие-то эмоции: Я не смог увидеть его лица, но он кого-то мне напомнил. Наверное, его скрывали мечи. Я его потом разыщу и проверю. Мне интересно.
Много сотен лет опыта позволили Гу Ли и Цзи Фаньюэ сохранить вежливое равнодушие на лице. На самом деле они пришли в изумление, вскоре сменившееся осознанием истинного положения дел и восхищением от того, как замечательно повернулась судьба.
Не сказав ничего, Чэндоу-цзюнь ненароком открыл Гу Ли и Цзи Фаньюэ хоть и не имя нового владельца мечей (ну, как минимум, одного из них), но фамилию.