— Не желает ли джентльмен приобрести книжку для занимательного чтения на ночь? — начинал один, а другой продолжал:
— Рекомендуем вам «Монастырскую школу, или Ранние опыты юной флагеллянтки». Берите, не пожалеете: джентльмен найдет здесь множество интересных изображений — и у кровати, и на кровати, и под кроватью!
— А вот новинка — «Розга в будуаре». Обратите внимание на прекрасные иллюстрации!.. — один из парней, раскрыв тонкую книжку, сунул ее Снейпу под нос, подсвечивая собственным фонарем. Снейп поспешно отвел взгляд.
— Прошу прощения, но я не нуждаюсь в подобном… чтиве, — пробормотал он, пытаясь обойти назойливых торговцев, но не тут-то было — один из парней проворно развернулся, и Снейп оказался между ним и его братцем.
— Тогда, быть может, джентльмена заинтересует вот этот новейший перечень куртизанок? — предположил один из парней. — Это самый полный и подробный перечень из всех, что вам встречались!
— Вот в этом у меня абсолютно нет никакой необходимости, — процедил Снейп сквозь зубы, раздражаясь всё больше и больше.
— Совсем нет необходимости? Ну так что за беда — вам поможет наш чудодейственный эликсир! — не растерялись парни. — Вот увидите — наш эликсир мужской силы и дряхлого старика превратит в пылкого юношу! — они дружно подмигнули. — Или, может, джентльмен ищет надежное патентованное средство от «французского насморка»?
Не вытерпев, Снейп оттеснил одного из близнецов и рванулся вперед. Кровь бросилась ему в лицо: мало того, что его приняли за сладострастника, почитывающего на досуге развратные книжонки, так потом еще и вовсе заподозрили в… немощи и непристойной болезни! Несмотря на промозглый холод и сырость, Снейпу стало жарко от стыда и гнева. Он чувствовал себя так, будто его изваляли в грязи, как того несчастного толстого человечка. Снейп почти бежал, не отдавая себе в этом отчета, пока не оказался у самого крыльца дома свиданий. Тяжело дыша, он остановился и огляделся, не решаясь войти.
Снейп поднял шарф, пробормотав, что стало холоднее — хотя на самом деле ему попросту не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел его лицо или, того хуже, узнал его. В тупике царила какая-то особенная, настороженная тишина. Из окон, закрытых ставнями, не доносилось ни звука — казалось, обитатели давно покинули это мрачное полуразвалившееся строение. Вдруг Снейп заслышал чьи-то шаги — поспешно отступив в темноту, он притаился у глухого забора и вскоре увидел силуэт мужчины, направляющегося к «Дырявому котлу». Незнакомец оказался вполне прилично одетым джентльменом в низко надвинутом цилиндре; он взбежал по ступенькам крыльца и, воровато оглянувшись, вошел в дом. На крыльцо легла полоса света — и исчезла, как только незнакомец затворил за собой дверь.
Переведя дух, Снейп вышел из своего укрытия. Он послушал немного у двери — Снейпу показалось, что он различает приглушенные голоса, а после — шаги, словно кто-то поднимался по лестнице. Вслед за этим вновь воцарилась тишина. Снейп постоял на крыльце, — его несколько беспокоила перспектива столкнуться в дверях с кем-нибудь из посетителей — но, наконец, решился и вошел внутрь.
Он оказался в тесной комнатушке, служившей, по-видимому, прихожей. Неровный пол был застлан затертым, когда-то пурпурным и узорчатым, а теперь — тускло-розовым и пятнистым от грязи ковром, и такой же ковер — только чуть менее запачканный — украшал одну из стен. Рядом с входной дверью стоял колченогий табурет; под ним лежала лопаточка для обуви, обувная щетка — и почему-то ошейник с бубенчиком, какие надевают на маленьких дамских собачек. У дверного проема напротив, в котором виднелась темная, ничем не освещенная лестница, стоял ломберный столик с зеленым сукном, исчерченным мелом; одна ножка столика отсутствовала, и ее заменял ящик из-под колониальных товаров.
Пока Снейп, растерянный, обводил взглядом это убогое великолепие, в дверном проеме, ведущем на лестницу, возник вычурно одетый молодой человек.
— Добрый вечер, добрый вечер, сэр! — проворковал он жеманно, на ходу оправляя атласный жилет цвета незабудок — в тон голубым глазам. — Позвольте представиться, — он поклонился, тряхнув крупными золотистыми кудрями, — Гилдерой Локхарт, литератор и ценитель прекрасного.
Расплываясь в улыбке, молодой человек устремился к Снейпу. При ближайшем рассмотрении «юноша» оказался вовсе не молодым, а просто изо всех сил молодящимся плотным мужчиной с отвисшими щечками, бородавки на которых были тщательно замазаны белилами, с двойным подбородком и уже изрядно поношенным золотистым париком. В руках он держал нарядную трость из вишневого дерева и, разговаривая, беспрестанно покручивал ее и поглаживал.
— От всего сердца приветствую вас в моем саду наслаждений, — Локхарт широким жестом обвел стены с осыпающейся штукатуркой, кособокий столик и узкую темную лестницу. — Могу искренне вас заверить, сэр, — я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ваш первый визит подарил вам поистине незабываемые минуты. Также осмелюсь заметить, что многие влиятельные господа… чьи имена слишком известны, чтобы их называть… вот уже много лет являются моими добрыми друзьями и покровителями, в то время как их репутация остается безупречной, — он доверительно взял Снейпа за лацкан сюртука. — В качестве начала нашего приятного знакомства позвольте предложить вам мое собственное сочинение под названием «Встречи с вампирами, или Увеселение с упырями», — в руке Локхарта появилась напечатанная на плохой бумаге книжонка вроде тех, какими приторговывали рыжие близнецы. — Уверяю вас, многие джентльмены, ознакомившись с книгой вашего скромного слуги, нашли ее весьма вдохновляющей и воодушевляющей. В ней вы отыщете массу разнообразных изысканных сцен и, если пожелаете, сможете воплотить их в жизнь в обществе одного из моих утонченных юных подопечных, следуя вашим собственным фантазиям.
Снейп с отвращением взглянул на засаленную книжонку.
— Прошу меня извинить, — резко перебил он Локхарта, — но меня привело сюда далеко не то, в чем вы имели наглость меня заподозрить, сэр. Я ищу благовоспитанного юношу из респектабельного семейства — стройного, светловолосого…
Улыбка Локхарта стала еще шире.
— О, понимаю, — сказал он вкрадчиво. — Прекрасно вас понимаю. Видите ли, если бы вы почтили нас своим визитом чуть раньше, то застали бы одного моего чудесного питомца, весьма талантливого юного джентльмена, подающего большие надежды, который, как я полагаю, полностью удовлетворил бы вашему взыскательному вкусу — но, увы, он не так давно удалился, чтобы составить компанию одному из своих старших друзей. Однако если вы соблаговолили обратить внимание, я и сам блондин, — Локхарт поправил фальшивые золотистые кудри, — да и к тому же летами ненамного превосхожу своих подопечных. Если джентльмену будет угодно, я приложу все свои старания… — Локхарт изящно расстегнул свой жилет, продемонстрировав по-юношески стройный стан, явно стянутый корсетом.
Задохнувшись от негодования и отвращения, Снейп, в запале не рассчитав силы, оттолкнул Локхарта так, что тот отлетел к противоположной стене. Локхарт упал — с ковра поднялось облако пыли.
— Как это неучтиво с вашей стороны, сэр! — воскликнул Локхарт, нервно поправляя съехавший набекрень парик. — Если вы сочли меня несколько более зрелым для вас (что, позвольте заметить, не такой уж большой изъян, если учесть преимущества опыта и благоприобретенного умения), — в голосе Локхарта послышалась обида, — то для истинного ценителя, так уж и быть, я могу предоставить великолепного эфеба — только, разумеется, и вознаграждение за столь редкий товар должно быть соответствующим!..
Тирада Локхарта стала для Снейпа последней каплей — резко развернувшись, он бросился к двери, не желая больше ни минуты оставаться в этом гнездилище содома.
Но неожиданно дверь перед ним распахнулась, и Снейп непременно налетел бы на молодого джентльмена, если бы тот не посторонился и не пропустил Снейпа к выходу, извинившись перед ним в весьма учтивых выражениях. Снейп, изумленный, не ответил — настолько его поразил облик юноши, столь несоответствующий всему, что Снейп до сего мгновения видел в Ноктюрн-аллее. Безобразная нищета, грязь и вонь, царившие здесь, и звучавшая отовсюду хриплая пьяная брань будто бы не смели коснуться этого юноши, хрупкого, как фарфоровая кукла, и белокурого, как ангел. Он стоял на облезлом ковре в доме свиданий, а его спутник, вошедший следом, обнимал его самым неподобающим джентльмену образом, но сам юноша, казалось, принадлежал иному миру — миру благовоспитанных детей, заботливых матушек, почтительных слуг и тихих бесед у камина; миру поучительных рассказов для юношества. Он словно и сам не понимал, где находится, и растерянно посматривал то на своего спутника, то на Снейпа, точно спрашивая: «Как я здесь оказался?» И, поймав на себе его доверчивый взгляд, Снейп, наконец, обрел дар речи.