Неожиданные смерти его подельников Гуревичей и Ведерникова давали все основания Петру Ильичу думать, что это дело рук Ольги Дубровиной, которая, освободившись из мест заключения, решила отомстить, таким образом, за гибель своего дружка Вячеслава Нимцовича. Его идея вывести, на вид простоватого и любящего деньги частного детектива на Дубровину, в принципе была хороша. Слив ему информацию о Павле Ведерникове, он надеялся, что Ангелов обязательно выйдет на девушку, что естественно повлечет ее арест, и таким образом он избавится от риска последовать вслед за Гуревичами в мир иной. Хотя, может быть, Ольга все это делала и не своими руками…Но, оказалось, что Ангелов не так прост. Он стал копать глубже. И Мясоедов понял, что недалек тот час, когда этот гамнюк докопается до истины. После сегодняшнего разговора в машине, он это отчетливо уяснил. Теперь опасность для него исходила от двух человек – Ивана Ангелова и Ольги Дубровиной.
Неожиданно Петр Ильич услышал легкое позвякивание, раздавшееся из кухни. Мороз панического страха сковал тело шахматного функционера с головы до пят. В зал, держа в левой руке чайную чашку, а в правой мелкокалиберный пистолет «Марго» с укороченным стволом, вошла Ольга Дубровина. В коричневом лыжном комбинезоне, с короткими светлыми волосами, она выглядела такой же молодой девушкой, какой Петр Ильич помнил ее в день рокового вечера в гостинице «Северной» летом 1984 года.
Перед его глазами тот летний вечер виделся, как живая и свежая картина, в мельчайших деталях, как будто это произошло вчера. В душных воздушных потоках ресторана «Северной» гостиницы, пронизанных ароматами различных блюд, струились разговоры и смех, слышался приглушенный звон посуды на столах и шорох платьев нарядных дам. Он даже теперь ясно ощущал теплую вермишель искусственного света огромных потолочных люстр заведения, помнил мельчайшие подробности в каждой фигуре, присутствовавших за столом в тот злополучный вечер.
Он ясно видел, как после обильного ужина, в просторном номере, окруженном мягким ковром и роскошными тканями, собрались четверо – Юрий Гуревич, Вера Гуревич, Павел Ведерников и он, Петр Ильич Мясоедов. Бледное отражение уличных электрических фонарей на стеклах окон словно подчеркивало их тайные намерения. Напряжение в воздухе было ощутимо, словно перед началом грозы.
Юрий Гуревич, с его хладнокровием и безупречной внешностью, стоял у окна, глядя в темноту вечернего Новосибирска. Рядом с ним Вера, с загадочным взглядом и искусственной улыбкой, размещала на столе бутылку «Советского шампанского» и хрустальные бокалы.
Павел Ведерников, с обостренной интуицией и неуловимой манерой, озирался, словно загнанный хищник, готовый к решительному прыжку. Он помнил и себя, нервно шагающего по комнате, словно птица в клетке.
Их план был дьявольски совершенен – незаметно подмешать наркотик в вино Павла и Ольги. Они планировали это долгие дни и ночи, после того, как Слава Нимцович всех их припер к стенке.
Подозрения должны были упасть на Ольгу Дорогину, которая даже не предполагала, какой ужас ожидал ее в этот судьбоносный вечер.
Завеса ночи опустилась, приглушив звуки и замедлив время. Переплетение судеб, сплетение интриг и предательство было запечатлено в этой комнате. Оттенки света и тени складывались в пугающую мозаику, предвещая нечто необратимое. Понимал ли Петр Ильич тогда, что они готовятся совершить шаг через черту, отделяющую нормального человека от убийцы?
Быстрее всего понимал. Ведь он, как и все участники готовящегося убийства был достаточно образован, чтобы давать себе отчет в собственных поступках. У большинства убийц и насильников есть либо травмы, либо нарушения определенных участков мозга. К подобным патологиям могут привести удары по голове или падения, а также употребление наркотиков или алкоголя в детстве. Человек также может изначально родиться с патологией, иметь проблемы с развитием или некорректной работой определенной области мозга. Также практически все, кто совершает тяжелые преступления, росли в нездоровой семейной атмосфере и чувствовали очень мало любви со стороны родителей в детстве.