Я провела три самых страшных дня в своей жизни. В ужасном холоде, голоде и кромешной тьме. В туалет выводили два раза в сутки, утром и вечером. Как собаку на прогулку.
Время от времени меня вызывали на допрос в кабинет к молодой женщине-следователю. Мои руки тряслись от холода, и согреться я не могла даже в ее теплом и уютном кабинете, а она попивала чаек с тортиком и просто выполняла свою работу. По всему было видно, что работа эта ей остапикала, и она хочет избавиться от меня как можно скорей.
ГЛАВА 20
Короче, на второй день, поскольку я ничего не признавала, меня повели следователь с тремя оперативниками на второй этаж в 13 кабинет, и принялись, выражаясь прокурорским языком, применять ко мне изощренные пытки: завели руки за спину и за спинку стула, надели наручники.
Били сначала кулаком в грудь, затем сзади по шейному позвонку, потом они через листы плотной бумаги били по почкам. Делали растяжку: ноги заводили за голову. Они заставляли подписать то, что насочиняли. Настоятельно рекомендовали признаться в убийстве «Джеки Чана». Я мочилась кровью, но терпела.
Я просила, чтобы мне предъявили протокол моего задержания и чтобы мне предоставили адвоката. Но адвокат мне так и не был предоставлен, никакие права задержанного мне не были разъяснены. Все это время я находилась в наручниках.
Около девяти часов вечера на второй день моего пребывания в этом милом заведении, мне сдавили наручники до упора и увели в другой кабинет, где при выключенном свете стали избивать. Меня посадили на стул, руки завели за спину, а к этому моменту я уже находилась в наручниках около получаса и кистей уже не чувствовала.
Так как я продолжала отрицать участие в убийстве, а говорила, что оказалась в автомобиле киллера случайно, один из оперов приставил металлическую отвертку острием к моему носу и давил на неё. Затем второй оперативник нанес мне несколько ударов кулаком в грудь, после чего все трое растягивали мне ноги. Все эти действия продолжались на протяжении 2-3 часов. При этом все трое находились в нетрезвом состоянии и употребляли спиртное при мне.
Апогеем их издевательств стал момент, когда мне на живот стали кидать 32-килограмовую гирю.
В общем, ни в чем я не созналась. Нарисовали мне прокурорские 2,5 года только за несообщение о преступлении и проституцию…Потом этап. Новосибирск. Там я и познакомилась с Ольгой.
Я все-таки сел на кровати, поставив ступни ног на пол, и только теперь обнаружил, что нахожусь без ботинок и носков.
Потирая все еще ноющую шею, сказал:
- Все это весьма забавно и даже трагично. Но как это оправдывает мое перебитое пулей плечо и нынешнее состояние? Меня больше интересует вопрос, что дальше, милые дамы?
Ольга Дубровина вышла из кухни, выключила свет, села за стол, положив на него пистолет. Она посмотрела в окно на улицу, где уже было достаточно светло, и сказала:
- Я очень ценю ваше внимание к моей скромной персоне. Но лучше бы, вы, Иван Васильевич, отправились сегодня утром не нас проведать, а домой, к семье.
- Вы, Ольга, преуменьшаете свою значимость, как личность. Не каждый сумеет за месяц укокошить четверых. У вас, поистине, криминальный талант! А я еще сомневался, вы или не вы!
Я поискал глазами свои носки и обувь. Их нигде не было видно.
- Я так понимаю, к вашей природной одаренности кое-что добавила и инструктор Шадаева?
Ольга сверкнула глазами.
- Верно думаете. Хатан добавила теории и навыков, доступных для усвоения в невероятно комфортных условиях российской зоны.
Хатан как-то странно посмотрела на меня и поднялась с дивана. Сзади за ее поясом я увидел точно такой же пистолет марки ТТ, какой Ольга положила минутой назад перед собой на стол.
- Милые дамы, - сказал я, и меня накрыла волна какой-то необъяснимой веселости, - зачем вам столько оружия? Чтобы добить меня вам бы хватило обыкновенного топора, который я видел в сенях. Также, неуловимые мстители, меня интересует вопрос, почему вы не слиняли после бездарно проведенного покушения на мою жизнь и зверского убийства новосибирского шахматного короля господина Мясоедова?
Ольга посмотрела на меня совершенно сумасшедшим взглядом и сказала, что у них с Хатан два билета, как раз на сегодня.
- Покинуть этот гнусный мир, который разрушил наши жизни, мы решили именно 31 декабря, в последний день года, - добавила Хатан и ушла в дальнюю комнату, закрыв за собой дверь.