Сара неловко поднялась и пошла в душевую, подхватив полотенце, что Джим протянул ей.
В ванной комнате она сбросила с себя одежду и задержала взгляд на своём отражении в зеркале. Воспоминания о прикосновениях к ней против её воли ожили в памяти так некстати. Мелкая дрожь пошла по телу, оставляя гусиную кожу на руках и ногах, приподнимая мелкие едва заметные волоски. Сара обхватила плечи, силясь успокоиться. Это снова случилось, но она опять ничего не смогла сделать. И если бы не Джим, то всё могло закончится для неё очень плохо. Почему она не вырывалась, не сопротивлялась изо всех сил? Потому что испугалась? Да, именно так. Даже сейчас, представляя, что мог бы сделать Конор, она цепенела, будто маленький испуганный зверёк, и ощущала подобную ему слабость. Но ведь она не была слабой. Сара была лучшей спортсменкой в своей школе. И если бы не этот страх, она бы смогла постоять за себя.
Стоя под струями горячей воды, Сара размышляла, что может сделать с этим страхом. Больше всего её всегда пугала неизвестность. Касалось ли это реакции мамы или школьных соревнований, стоило ей лишь морально приготовиться, как страх постепенно отступал. Можно ли было морально подготовиться к приставаниям? Глупый вопрос. Конечно же, нет. Но может, если бы у неё было больше опыта общения с парнями, она бы перестала бояться? Сара подумала о Джиме. Вспомнила, как боялась его поначалу, и улыбнулась. Он оказался хорошим, так защищал её, а потом злился и извинялся. Теперь он больше не пугал её, скорее наоборот — нравился. Возможно, с ним она могла бы попытаться преодолеть свой страх.
Но Сара сомневалась. Она огляделась по сторонам, её взгляд упал на грязную одежду. Осознав, что проходила в ней несколько дней кряду, она бросила её в раковину и залила водой, практически не оставив себе пути к отступлению.
Когда она вышла из душа, комната была освещена лишь тусклым светом настенной лампы. Телевизор был выключен. Джим лежал, завернувшись в простынь, на краю кровати, по-джентльменски предоставив Саре большую часть спального места. Она сделала глубокий вдох, собирая всю свою решимость. Шлёпая босыми ногами, она прошла до кровати и забралась под одеяло, сбросив полотенце на пол. Её сердце бешено колотилось, а щёки пылали. Она осторожно переместилась на половину Джима и обняла его сзади.
— Что это ты делаешь? — спросил он, ощутив её дрожащую ладонь у себя на груди.
— Вроде как, соблазняю тебя, — Сара попыталась изобразить уверенность, но севший от волнения голос выдал её с потрохами.
— Совсем страх потеряла? — строго прошипел он, обернувшись.
Его взору предстали её обнажённые плечи и часть груди, не прикрытая одеялом. На секунду он растерялся, затем перекинул на неё свою простынь, накрыв практически с головой.
— Потеряла, — подтвердила Сара, стягивая простынь с лица. Она легла на спину и задумчиво уставилась в потолок. Ей стало стыдно и горько от того, что её отвергли. Джим, будто подражая ей, тоже улегся на спину и тяжело вздохнул.
— Ты, наверное, думаешь, что чувствуешь ко мне что-то, — предположил он. — Иначе бы не стала вести себя так. Но эти чувства — не настоящие, Сара. Завтра всё закончится, и мы, скорее всего, больше не увидимся.
— Почему? — произнесла Сара, проглотив поступивший к горлу ком. Каждое его слово задевало её за живое.
— Потому что ты — правильная, милая девочка, и у тебя впереди ещё столько всего, — грустно ответил он. — И я не хочу всё испортить.
— Почему ты думаешь, что испортишь? — она незаметно стёрла слезинку, скатившуюся по виску.
— Потому что я — плохой человек, — сурово сказал он, поворачиваясь в её сторону.
От его слов Сара ощутила холод внутри. Она верила, что он говорил ей правду. Верила на все сто процентов, но…
— Мне всё равно, — она повернулась к нему и коснулась ладонью его лица. — И тебе должно быть. Раз уж ты такой плохой.
На секунду на его лице отразились мучительные сомнения.
— Скажи, если передумаешь, — вздохнул он, прикрыл глаза и, наклонив голову, коснулся губами её плеча.
Сара кивнула. Его пальцы скользнули от её шеи к неприкрытому соску. Некоторое время Джим просто держал свою руку на её груди, давая ей привыкнуть к прикосновениям. Он не спешил, будто ожидая, что она внезапно начнёт сопротивляться. Но Сара лежала смирно, не шевелилась, только дышала медленно и глубоко, стараясь успокоиться. Когда напряжение от первого прикосновения прошло, она начала потихоньку расслабляться. Его ладонь была теперь такой же тёплой, как и её кожа. Кончики пальцев осторожно потирали её соски. Другая рука деликатно касалась её шеи. Она ощутила трепет и лёгкое возбуждение, но совсем иное, чем когда касалась себя дома сама. Губы Джима вовлекли её в продолжительный и чувственный поцелуй, от которого перехватывало дыхание и кружилась голова. Его руки касались там, где было приятнее всего, открывая то, чего она сама о себе не знала.
Где-то в мыслях она всё ещё испытывала страх и смущение. Но Джим не спешил. Он позволил ей полностью расслабиться и прочувствовать желание каждой клеткой тела. Так что, когда она почувствовала его внутри, у неё не оставалось сомнений, что всё правильно, всё так, как и должно быть.
После рассудок отключился, оставив всё на откуп ощущениям. Боль смешалась с неизвестным ей до того момента удовольствием. Сара вдыхала его запах, чувствовала его вкус, чуть солоноватый от пота, скользила пальцами по коже. Сара не знала точно, что должна делать. Потому действовала, поддаваясь порывам, временами то выгибаясь, то двигая бёдрами, то обхватывая его ногами. Она следовала за желанием, всё выше и выше, пока наконец не достигла эйфории. Вслед за судорогой по телу разлилась волна тепла. Тяжело дыша, она выпустила Джима из объятий.
— Всё хорошо? — спросил он, заметив оставшийся на простыне красный след.
— Да, — кивнула Сара устало.
Он вздохнул и притянул её к себе.
Они покинули город на рассвете. Им предстоял последний затяжной рывок перед тем, как они наконец достигнут пункта назначения. Джим казался необычно молчаливым и почти не улыбался. Саре же, напротив, хотелось улыбаться и смеяться, хотелось обнять его и весь мир. Она чувствовала себя необыкновенно легко. И все проблемы казались ей теперь совершенно незначительными.
Спустя приблизительно час пути они выехали на главную автостраду. Движение здесь было более интенсивным, несмотря на ранний час.
Не доезжая миль пять до Оклахома-Сити, Джим заметил следующий за ними полицейский экипаж. Он побледнел и занервничал.
— Вот что, Сара, — произнес он серьёзным тоном. — Если что-то пойдёт не так, сделай вид, что села в эту машину на заправке, что мы недавно проехали.
— А что может пойти не так? — удивилась она.
— Просто сделай, как я сказал. Поняла?
— Поняла.
— Умничка.
Экипаж дал сигнал остановиться. Джим последовал требованию полицейских. Один из патрульных подошёл к флитвуду, представился и потребовал предъявить удостоверение.
Джим с улыбкой протянул документы. Мужчина изучил информацию и фото, затем недоверчиво взглянул на парня. Рация офицера издала режущий уши звук. Из динамика донёсся голос его напарника.
– …проверь номер на двигателе…
Полицейский сощурился и, стараясь сохранять вежливый тон, произнёс:
— Сэр, выйдите из машины и откройте капот.
— В чём дело, Джим? — прошептала она.
— Прости, зайчонок, кажется, я не смогу отвезти тебя к отцу, — ответил он, открывая дверь.