— Может, кто-нибудь другой послужит нашим целям… — Его взгляд остановился на тете Роуз. — У меня где-то есть дядя, который не прочь рассмотреть вопрос о женитьбе. Он не получает пенсию, и мог бы за небольшое вознаграждение сделать это одолжение. Мадам, вы согласны еще раз выйти замуж?
— Еще раз? — Роуз взглянула на него, и ее маленькое, округлое, девственное тело выпрямилось. — Я никогда не была замужем, молодой человек, и у меня еще хватает ума, чтобы в шестьдесят один год не впутываться в такие дела.
— Правда?
Изумленный взгляд Нигеля скользнул на дядю Оливера.
— А как вы? У меня есть тетя…
— Ну и держите ее при себе, — прервал его старик.
— У меня было четыре жены, и последняя из них отвадила меня от женитьбы на всю оставшуюся жизнь. Нет уж, друг мой, на меня можете не рассчитывать.
Лиз с интересом рассматривала лицо Нигеля. Он выглядел грозным и смуглым, как языческий бог, воскресший из мглы греческой истории. Странно, но она без всякой причины вдруг вновь ощутила звенящую дрожь в спине.
— Ну а бабушка? — медленно спросил он, отворачиваясь от Лиз.
Ее глаза сверкнули. Лицо Нигеля было непроницаемым, но она была уверена, что он с трудом сдерживает смех.
— Это прабабушка, — услужливо подсказала Вивьен, и Нигель тотчас поправился.
— Простите… прабабушка. Как она на это смотрит?
Лиз поджала губы.
— Ей девяносто один! — выпалила Вивьен.
— Девяносто один? Неужели? — Он с сожалением пожал плечами. — Тогда, боюсь, ей уже немножко поздно.
Он перевел взгляд на Вивьен, а затем вдруг посмотрел на ее сестру. Какое-то странное выражение было в его глазах.
— Что вы сказали? — Прабабушка уставилась на Нигеля. — Вивьен, объясни мне, что происходит. Я отвлеклась, и к тому же мой слух уже не тот, что раньше. Что он сказал? Сейчас же ответь мне!
— Он сказал, что уже немножко поздно, — не подумав громко повторила Вивьен.
— Что? — Исхудалой рукой старуха отогнула исчерченное малиновыми прожилками ухо. — Говори, девочка, говори!
— Он сказал, что вам уже немножко поздно! — прокричал дядя Оливер.
— Поздно? — Старуха вопросительно посмотрела на Нигеля. — Что поздно?
— Хватит валять дурака, — прервала их Лиз. — Сейчас не время для шуток.
В комнате воцарилась тишина. Было слышно лишь тихое, противное сопение, издаваемое время от времени тетей Роуз, когда она вспоминала предложение Нигеля выйти замуж за его дядю.
Нигель направился к дивану и сел. Лиз сидела на другом конце; между ними было достаточно места, но она видела его боковым зрением. В лучах заходящего солнца его лицо казалось почти сатанинским. Она вспомнила про поцелуй и содрогнулась. Нигель повернулся к ней. Лицо его было бесстрастно.
— По видимому, остался только один выход из этого положения, — спокойно произнес он.
Дядя Оливер и тетя Роуз в ожидании вытянулись на своих стульях.
— Вы что-то придумали? — спросил старик, воодушевляясь.
Глаза Лиз широко раскрылись.
— Да. — Нигель лениво растягивал слова. — Но боюсь, моя идея не понравится молодой леди, которую это касается.
— Может быть, объясните немного подробнее? — выдержав паузу, спросила Лиз.
Нигель стряхнул с рукава пылинку.
— Идея состоит в том, — пробормотал он, — чтобы пожениться нам с вами.
В комнате наступила такая глубокая тишина, что позвякивание прабабушкиных спиц казалось ударами молота о наковальню.
Первой оправилась Вивьен:
— Лиз никогда не выйдет замуж, она не создана для этого.
— Она всегда говорила, что не вынесет ограничений, которые накладывает замужество, — добавил дядя Оливер. — Кроме того, она не любит мужчин, считая их эгоистичными, мелочными и слишком проникнутыми сознанием собственной значимости.
— Убежденная старая дева, — печально покачала головой тетя Роуз. — Я думала, вы действительно нашли выход, но нет смысла связывать его с Лиз.
— Что происходит, а? — Прабабушка посмотрела сквозь очки. — Говорите громче, я хочу участвовать в разговоре. Лиз, что ты сказала?
— Я уже несколько минут ничего не говорю, — процедила сквозь зубы Лиз.
Вивьен наклонилась вперед и прокричала прямо в ухо старухе:
— Нигель хочет на ней жениться.
— Нигель? А кто это?
— Вот этот молодой человек, — указала тетя Роуз.
— Если он и Лиз поженятся, наши проблемы будут решены, но Лиз ни за кого не хочет выходить замуж.
— У Нигеля что-то не в порядке? — Прабабушка пристально посмотрела на него. — По мне, все нормально. Выходи за него, Лиз, и хватит пережевывать это дело.
— Не смешите меня!
Лиз встала с дивана и, с отвращением взглянув на Нигеля, подошла к окну. Потерять все: дом и наследство…Никто в здравом уме не согласится на это. Кроме того, есть старики, особенно прабабушка, с которой она всегда была так близка.
Старуха уже почти ничего не видела и не слышала, да и сердце в последнее время давало о себе знать. В лучшем случае ей осталось год или два. Лиз не могла отвезти ее в дом престарелых. Но и оставлять прабабушку на весь день одну тоже нельзя, если Лиз вдруг пойдет работать. Лиз посмотрела на тетю и дядю. Они ее не так беспокоили, но прабабушка… Лиз встряхнула головой. Ей остается только дом престарелых, если, конечно, не… Переведя взгляд на Нигеля, Лиз обнаружила, что он пристально смотрит на нее, и поняла, что он угадал, какая борьба в ней происходит.
— Мы могли бы пожениться, — наконец произнесла она неуверенно, — и жить порознь.
Все с изумлением посмотрели на нее, за исключением прабабушки, которая опять не расслышала.
— Могли бы, — помолчав, согласился Нигель, затем медленно покачал головой. — Но мне не хочется заключать такого рода контракт.
Лиз нахмурилась, вспомнив его ненавистный поцелуй. Подумать о чем-то большем было просто отвратительно.
— В таком случае, — процедила она сквозь зубы, — нам всем предстоит пережить потерю наследства.
Наступила тишина, и появившаяся было надежда угасла на лицах присутствующих. Вивьен пристально разглядывала свои руки. Она считала, что ее любовь стоит всех потерь в мире.
— Может быть, — предложил Нигель, поднимаясь с дивана, — нам будет более удобно обсудить это дело с глазу на глаз?
— Здесь нечего обсуждать. Я никогда не соглашусь жить с вами как жена.
В голосе Лиз было столько отвращения, что Нигель поджал губы. Тем не менее он повторил свой вопрос, и Лиз, покорно пожав плечами, направилась в свой маленький кабинет, который когда-то принадлежал ее отцу.
— Садитесь, — холодно пригласила она.
Нигель пододвинул ей стул, и они сели друг против друга.
— Я сказал, что не буду заключать контракт такого рода, — начал он без долгих вступлений. — Но я не говорил, что вы должны стать моей женой во всех смыслах этого слова. — Он сделал паузу, давая ей осознать сказанное, затем продолжил: — Невозможно жениться и сразу же расстаться. Ведь есть друзья. Что они подумают? Уверен, вы со мной согласитесь, что это будет выглядеть очень странным.
— Мои друзья будут знать причину свадьбы, поэтому они не удивятся, что моего мужа не будет рядом со мной. — Ее красивое лицо было бледно, руки крепко сцеплены на коленях.
— К сожалению, у меня другая ситуация… — Он заколебался, и у Лиз создалось впечатление, что он вполне бы мог согласиться с ее предложением, но почему-то не хочет.
— Если я женюсь, то должен буду взять жену с собой в Грецию.
— Чтобы все видели? А зачем говорить друзьям, что вы женились?
Под ее испытывающим взглядом он отвел глаза.
— Я бы не хотел лгать всю оставшуюся жизнь. Нет, дорогая, если мы поженимся, вам придется отправиться со мной в Грецию.
Лиз разжала руки. Она уже не думала о старухе. С постыдной, неконтролируемой дрожью в голосе она сказала:
— А что я от этого выиграю? Здесь мой дом, и я люблю его. Деньги… я хочу тратить их и наслаждаться жизнью. Нет… — Лиз выразительно встряхнула головой.
— Я не выйду за вас замуж, если мы не расстанемся сразу после свадьбы.