3 февраля
Ночью Жене удалось поймать сквозь разрывы облаков Полярную звезду, Капеллу, Вегу и Арктур. Женя сказал, что, к его удивлению, во время наблюдений звезды смещаются не слева направо, как обычно, а в обратном направлении. Что бы это могло значить?.. Трудно было предположить, что Земля вдруг начала вращаться в… обратном направлении… Потом стало ясно, что во всем виновата наша льдина: она вращалась по часовой стрелке, а вместе с нею вращались Женя и его теодолит. Тем не менее Жене удалось достаточно точно определить координаты.
Мы проснулись, когда дневные сумерки еще не начались. Женя вычислил результаты своих астрономических наблюдение. Координаты, которые он сообщил, порадовали: нас отнесло еще дальше к югу, и очень скоро мы должны увидеть солнце, так как движемся ему навстречу…
Мы сидели в палатке; на радиостоле шумел примус, вздрагивала крышка закипающего чайника. Словом, обстановка была почти совсем домашняя…
Я взял дневник и начал записывать события последних суток; их произошло немало…
Петр Петрович с утра приводил в порядок свои научные материалы, собирал все баночки с пробами, взятыми в районе Северного полюса.
В это время мы с Теодорычем занимались благоустройством лагеря. Эрнст поставил для своей антенны три мачты. Антенну пришлось натянуть под углом: размеров льдины уже не хватало, чтобы растянуть во всю длину канатик в семьдесят метров. Потом Теодорыч установил связь с «Мурманцем».
Мы приготовили четыре факела, чтобы в случае сжатия осветить свою ледовую территорию.
В этой телеграмме, отправленной в шестнадцать часов, мы сообщили: «В районе станции продолжает разламывать обломки полей протяжением не более 70 метров. Трещины от 1 до 5 метров, разводья до 50. Льдины взаимно перемещаются, до горизонта лед 9 баллов, в пределах видимости посадка самолета невозможна. Живем в шелковой палатке на льдине 50 на 30 метров. Вторую мачту антенны ставим на время связи на другую льдину. С нами трехмесячный запас, аппаратура, результаты. Привет от всех».
Петрович, движимый желанием собрать с дрейфующих баз как можно больше имущества, вскарабкался на высокий торос, который торчал на соседней льдине, и стал осматривать окрестность. Ему удалось обнаружить две базы с продовольствием и горючим, но добраться к ним было невозможно: они были отделены от нас широкими трещинами. Однако вскоре льдины немного сблизились. Мы воспользовались этим и поспешили к своим базам.
Быстро перетащили запасы продовольствия. Демонстрируя чудеса акробатики, перебрались через широкую трещину и достали нарты, которые лежали около гидрологической палатки. Нарты всегда пригодятся! Не удалось спасти только гидрологическую лебедку — очень жаль!
Стемнело. Подогрели обед. Мы все настолько устали, что у нас пропал аппетит. Попив чаю, ушли в шелковую палатку спать.
Я остался дежурить на ночь. Показалась луна. Для нас это большая радость: свет нам теперь очень нужен, так как в темноте можно провалиться в трещину.
Пообедали, пили чай с тортом.
По радио узнали о правительственных мероприятиях по оказанию помощи нам: «Таймыр» уже вышел из Мурманска; маленький «Мурманец» пробует пробиться сквозь льды, спешно ремонтируется в Кронштадте «Ермак».
Послали телеграммы семьям, чтобы родные не беспокоились, а то еще, чего доброго, они начнут думать, что мы здесь погибаем…
Мы не беспокоимся ни о себе, ни о своих семьях… Мне вспоминается трагическая запись капитана Скотта, который, возвращаясь с Южного полюса, мучительно думал: кто обеспечит его семью, если он погибнет? У нас нет таких мыслей: о нас заботится весь советский народ, наша партия, наше правительство.
В полдень я вышел из палатки и не удержался от радостного восклицания:
— Солнце! Наконец-то!
У горизонта сквозь туман просвечивал долгожданный красный диск. На оранжевом фоне — яркая заря. Резко выделяются зубчатые груды торосов.
Эрнст и Женя заулыбались, вылезая из-под меховой одежды, которую они старательно сортировали.
Теодорыч взглянул на нас и удивился:
— Какие вы все страшные, измученные, желтые!.. В темноте это было незаметно… Интересно знать, на кого я сам похож?..
К нам надвигалась пурга. О ее приближении мы узнали по барометру и по беспокойному поведению Веселого.
Мы уложили наше хозяйство на нарты, чтобы быть готовыми к мгновенной эвакуации.