Иначе устанавливалась советская власть в губернских и уездных центрах. Там переход управления в руки Советов был сопржен со значительными трудностями, в результате чего в конце октября новая власть установилась лишь в одном городе (Кунгур Пермской губернии), в ноябре и декабре — в 12 (по шесть в месяц), в январе 1918 г. — в 13, в феврале — в пяти, в марте — в трех: в Сарапуле Вятской губернии, Верхнеуральске Оренбургской и Златоусте Уфимской губернии.[83]
Там, где силы большевиков, с одной стороны, эсеров и меньшевиков, с другой, были уравновешены, создавались коалиционные органы — революционные комитеты, военно-революционные комитеты, исполкомы Советов и даже комитеты спасения революции (Чусовской завод), — которые затем (в ноябре-декабре 1917 г.) без вооруженных столкновений отстранялись от власти большевизированными Советами. По такой схеме развивались события в Екатеринбурге, Уфе, Перми.
Еще более сложная для большевиков ситуация возникала, если расстановка сил в Советах была не в их пользу. В таких случаях им приходилось добиваться перевыборов Советов, как это произошло в горнозаводской зоне Южного Урала (Саткинский, Юрюзаньский, Белорецкие заводы), на ряде заводов Среднего Урала (Нижнетагильский, Кусинский, Верхотуринский), в Камышлове, Вятке. Если же мирный вариант прихода к власти через механизм перевыборов не удавался, большевики шли на насильственные меры: вооруженный захват власти, разгон Советов, физическое устранение противников, установление открытой диктатуры чрезвычайных органов. Такой сценарий был разыгран большевиками в Златоусте, Красноуфимске, Чердыни, Ирбите, Сарапуле. Не менее чем в 11 уездных центрах Урала местным большевикам пришлось прибегать к вооруженной помощи со стороны красногвардейских отрядов и даже балтийских матросов.[84]
Особенно драматично развивалась борьба за власть на Южном Урале — в Оренбургской губернии. Избранный в сентябре 1917 г. на чрезвычайном войсковом круге Оренбургского казачьего войска войсковым атаманом и главой войскового правительства, А.И. Дутов в начале ноября 1917 г. по решению чрезвычайного совещания, созванного губернским комиссаром Временного правительства, получил всю полноту полномочий для предотвращения большевистского захвата власти. Противостояние большевикам относительно хорошо организованных казачьих контингентов фактически являлось прологом гражданской войны за полгода до официального ее начала в России. Лишь 18 января 1918 г. Оренбург в ходе регулярных боевых действий оказался под контролем советской власти, которая продержалась в нем полгода — до начала июля 1918 г. Позиции А.И. Дутова еще более усиливались поддержкой созданного летом 1917 г. Башкирского центрального шуро (совета), стремления которого создать автономный Башкурдистан натолкнулись на неприятие со стороны пришедших к власти большевиков.[85]
В целом, 1917 г. на Урале был отнюдь не праздничным смотром большевистских сил. Мнение старого бескомпромиссного оппонента большевизма, лидера екатеринбургских кадетов Л.А. Кроля, сформулированное в телеграмме А.Ф. Керенскому 8 мая 1917 г. — «здесь царство Ленина, большевизм развивается...» [86] — явно драматизировало положение дел. Приключения советской власти на Урале в конце 1917 - начале 1918 г. свидетельствуют скорее об относительной слабости позиций большевиков в регионе. По мнению другого современника событий, А.И. Деникина, уральская и сибирская почва была неблагоприятна для большевизма, который распространялся «...главным образом от центра к периферии чисто механическим путем, вдоль железнодорожных магистралей. Его заносила главным образом волна солдат, отчасти казаков, хлынувших с фронта...».[87]
Какими бы путями ни устанавливалась новая власть, она не только не преодолела политический хаос, но и усугубила его. Слом в январе-марте 1918 г. прежних земских и муниципальных структур нарушил всякую преемственность в осуществлении власти. Чрезвычайные методы управления, волна жесточайших реквизиций и репрессий, ничем не оправданное изъятие продовольствия в деревнях и станицах, запрещение частной торговли до предела измотали население, терпение которого взорвалось зимой-летом 1918 г. мощной волной крестьянских восстаний, более известной в литературе как «кулацкая контрреволюция».[88] Она захлестнула Красноуфимский и Шадринский уезды Пермской губернии, часть Бирского и Златоустовского уездов Уфимской, всю северную часть Оренбургской губернии, а летом расплескалась по всему Уралу, захватив и горнозаводскую зону — Невьянский, Верх-Исетский, Саткинский, Кусинский и другие заводы. Наконец, в августе 1918 г. разразилось восстание рабочих Ижевского и Воткинского заводов в Вятской губернии, охватившее площадь не менее 35 тыс. кв. км. Антибольшевистские восстания захватили в Вятской губернии Уржум и Нолинск, Яранск и Санчурск.
85
Подробнее см.: Кульшарипов М.М. Национальное движение башкирского народа (1917-1921 гг.) : дис. ... докт. ист. наук. Уфа, 1998.