Я прекрасно знала, какую чушь несла, но опасный блеск в глазах Дориана породил странное предвкушение, не позволившее мне остановиться.
— Барс, значит? — недобро усмехнулся Дориан, и я поняла, что близка к победе. — Какое удивительное у вас с кисой единодушие в выборе любовников. Пора, пожалуй, ваши песочницы разносить по разным углам!
О, ты себе даже не представляешь, насколько угадал с желанием разбить тесную компанию, особенно в свете завтрашнего прибытия на Землю. И у меня нет другого выхода, кроме как довести тебя до состояния крайней агрессии, Ди. Мне очень нужно выиграть немного времени! Отыскав груду порванного тряпья, я с нарочитым сожалением опустилась на корточки и оглядела ее, потом, поднявшись, все также обнаженной пошла к дверям, оборачиваясь в последний момент:
— Это все, что ты хотел сказать, и я могу начинать поиски?
Как же я в тот момент была рада, что Дор совсем не такой, как ван Гарден: синеглазый никогда не стал бы с нарастающим гортанным рыком следить за действиями кисы, чтобы потом сорваться и, у самой двери перехватив несопротивляющееся тельце, отнести обратно на кровать. Мой Ди гораздо спокойнее, но и у него есть порог, преодоление которого иногда может быть опасно для здоровья. Именно за этой чертой я могла получить все, что хотела. Поэтому уже в следующее мгновение, лежа на простынях, оказавшись благодаря его точным действиям обнаженной, быстро избавила его от остатков белья и, ведомая плохо контролирующим себя драконом, радостно приняла в себя взбешенного мужчину, охнув и замечая, как зажглись от удовольствия глаза любимого мужчины. Вся моя сущность покорно откликнулась на его силу и признала безоговорочную победу над собой, пока горячие руки блуждали по телу, не забывая ни единой клеточки, а злой шепот обещал убить каждого, кто посягнет на истинную призрачного дракона. Ди двигался осторожно, боясь навредить нашему общему будущему, а я тихонько всхлипывала от осознания того, насколько прекрасный мужчина мне достался. Стыдно ощущать собственную глупость и упрямство, когда разгневанные губы не могут удержаться и шепчут «люблю тебя» в перерывах между ненасытными поцелуями, а сердце парит на одной высоте с его сердцем. Поэтому я уже не сдерживаюсь и совершенно искренне выдыхаю те же слова, что мгновение назад простонал Дориан. Ди. Мой любимый дракон. Мое обещанное счастье.
Зачем я упрямо продолжала убегать от тебя? Что такого страшного виделось мне в вечном союзе с призрачным драконом? Сама я не знала ответов на эти вопросы, но чутье подсказывало, что найти их удастся в конечном пункте поисков — у сирен на Магеллановых Облаках. В предрассветных сумерках я разглядывала спящего мужчину, еще совсем недавно одним взглядом дарившего мне океан счастья от осознания того, какой подарок ему сделала. Пришла пора уходить. Иначе он успеет телепортироваться до того момента, как мы с Барсом шагнем в арку перехода. Поцеловала непослушные пряди, запоминая любимый запах, и ушла из мира общих сновидений. До встречи, мой ненаглядный призрачный. Я искренне надеюсь, что она состоится скоро.
ГЛАВА 3. БОЛЬШЕ ЖДАТЬ НЕЛЬЗЯ
Проснувшись, я несколько минут позволила себе полежать с закрытыми глазами, воскрешая в памяти события произошедшей с Дорианом ночной встречи. Душа просилась обратно, она в Дориане больше не сомневалась, но я знала, что еще долгое время с драконом увидеться не смогу. Простит ли он меня? Не посчитает ли предательством и использованием эту ночь? Ведь вместе с полученным удовольствием я еще и силы его лишила порядочной. Ох, Дориан, кажется, я наделала кучу проблем помимо той, что уже успела нарасти снежным комом… Как же теперь из нее выбраться?
В доме было тихо, часы показывали начало седьмого. Киса наверняка еще спала, поэтому будить ее я не решилась. Удобно одевшись — путь, пусть и с помощью телепорта, предстоял неблизкий — я наспех начирикала записку, в которой сообщала подруге, что ухожу в поисках Барса. На случай, если Дориан решит заявиться сюда, кисе придется принимать весь удар на себя. Я очень надеялась, что она успеет хоть немного задержать дракона. А чтобы Барс был готов ко встрече, я решила предварительно с ним связаться.
— Я, конечно, понимаю: беременные причуды и все такое… Но звонить в шесть утра — это перебор!
Кажется, кого — то я застала проснувшимся в состоянии хорошего похмелья. Во всяком случае, изображение лежащего ирбиса дрожало, что сигнализировало о некоторой неспособности держать переносной видеофон без усилий.
— Сейчас начало седьмого, — сверилась я с часами. — Надо встретиться. Где ты?
— Тебе вот прямо сейчас надо? — уныло протянул Барс. — Я как бы не совсем в нужной кондиции, — урчащие нотки в его голосе так и просили пощады.
— Очень надо. Очень — очень — очень! — улыбнулась я, не позволяя бедняге отвертеться.
— Я в клубе. Но следующие полчаса я не должен тебя даже слышать! — предупредили меня недовольным голосом, после чего пропавшее с экрана изображение возвестило меня о том, что кто — то собрался досматривать нечаянно прерванный мною сон. Ну и трезветь попутно.
Чем можно было заняться в ближайшие полчаса? Дойти до клуба пешком, например. Добавив к джинсам, майке и куртке еще и удобные ботинки, я схватила рюкзак с первым необходимым и, в последний раз обозрев свой любимый домик, вышла.
Почему Барс не хотел меня видеть с самого утра, стало понятно, стоило только переступить порог клуба: запах перегара стоял такой, что впору было вешаться. К горлу, как назло, подступила тошнота, так что вместо триумфальной побудки вчерашнего спасителя пришлось бежать к ближайшему окну в зале, чтобы настежь распахнуть его, впуская свежий воздух. Высунувшись в открытый проем, я еще несколько минут приходила в себя, пока позади не раздался знакомый насмешливый голос:
— Ба! Вот и первые ароматические реакции пошли… Птичка, можно я буду тебя всю беременность наблюдать? На правах, так сказать, местного доктора?
Повернувшись, я узрела пусть и немного сонного, но вполне трезвого оборотня. Запах, однако, он источал убийственный.
— Если умоешься так, что ни капли алкоголя на тебе не останется, я готова рассмотреть твое предложение, — активно отмахиваясь от забивающего ноздри аромата, пробормотала я. — Нет — нет! Даже не вздумай подходить ближе! — предупредила я развеселившегося ирбиса, и тот, видимо, решив надо мной сжалиться, ретировался в сторону гримерных. Мне же представилась возможность лицезреть все прелести картины маслом.
Да, киса бы точно оценила, но, видимо, твердо уверившись в том, что хозяйки не будет, двое метаморфов, а квасили точно Барс с Хоком, решили устроить загул на всю ночь. Охватив взглядом кучу пустых бутылок, находящихся на барной стойке и явно приготовленных на выброс, я оценила масштабы стихийного бедствия восхищенным «вот это да — а — а» и заметила уютно примостившегося на кожаном диванчике ястреба, сладко сопящего в обе дырочки. Словно почувствовав мой взгляд, он сначала приоткрыл один глаз, потом второй, затем еще минуты две фокусировался на объекте изучения и только затем улыбнулся во весь рот:
— О, птичка прилетела!
— Тебе туда же, — я зажала нос, указывая на дверь, ведущую в комнаты для персонала.
— Куда? — не понял Хок, пытаясь найти в заданном направлении хоть что — то знакомое.
— В ванную — умываться! — зарычала я на испуганного парня. А потом спросила у вернувшегося ирбиса:
— И по какой причине произошло бурное веселье ночью? Я — то думала, ты дико устал и будешь отдыхать после того, как меня вылечишь.
— Так он и отдыхал, — встрял в разговор явно не желавший подниматься Хок. — Он всегда так делает после тяжелых случаев.
По виноватому выражению на лице Барса я поняла: что — то мне не договорили.
— Ба — а — арс… — всем своим решительным видом я показала, что желаю знать правду.