“На, выпей”.
Он снова моргнул, увидев Шерин, стоящую на коленях рядом с ним с чашкой воды в руках. Он взял ее и выпил, смывая последние капли крови со своего языка. Застонав, он сел, морщась, поскольку каждая жилка в его теле, казалось, кричала о протесте.
“Эреса не могла до конца поверить, что ты выжил”, - сообщила ему Шерин. “Кажется, ты первый, кто пережил ее прикосновение”.
Ваэлин осмотрел себя. Кольчуга и сапоги были сняты, но рубашка и штаны остались. Он не увидел никаких явных повреждений, и боль быстро уменьшалась. “Ты ... ?” - начал он, но остановился, когда Шерин покачала головой.
“Не в этот раз. Несмотря на несколько сильных конвульсий, твой пульс оставался сильным, так что, скорее всего, ты поправишься без моей помощи. У тебя на спине странная отметина в форме руки, которую, я подозреваю, ты будешь носить всю оставшуюся жизнь. Но в остальном ...
Она замолчала при звуке панического скулежа, поднялась и подошла к солдату, лежащему на ближайшей кровати. Глаза мужчины были забинтованы, и он размахивал руками, нащупывая что-то, бормоча едва понятное требование, чтобы его жена зажгла фонари.
Ваэлин поднялся на ноги, пока Шерин успокаивала солдата, укладывая его обратно в постель и бормоча мягкие заверения, пока он не успокоился. Оглядев храм, Ваэлин увидел, что на каждой кровати теперь по человеку, в то время как менее тяжело раненные лежали на одеялах на голом полу, как и он сам. Монахини непрерывно двигались среди них, на лицах у каждого были следы усталости, свидетельствовавшие о долгой и трудной ночи. Он увидел, как Цзянь неподвижно держит ногу мужчины, пока один из целителей зашивает глубокий порез у него на бедре.
“Сколько их?” Ваэлин спросил Шерин.
Она провела рукой по лбу ослепленного солдата и отошла, направляясь к аккуратной стопке свернутых бинтов. “Генерал приказал больше не вести подсчет потерь”, - сказала она с хорошо контролируемой горечью в голосе. “Очевидно, это плохо сказывается на боевом духе”.
Она взяла корзину и начала наполнять ее бинтами. “Пора делать обход”, - сказала она. “Я должна была сказать остальным подождать снаружи. Должен сказать, ваша племянница доставляла мне особую неприятность.
“Таков ее путь”. Он протянул руку, чтобы взять корзину. “Раунды могут подождать. Мне кое-что нужно от тебя”.
Юхкар лежал на койке в одной из комнат монаха, его кожа покрылась бисеринками пота, а затуманенные глаза смотрели на Ваэлина. Повязка на его бедре была чистой, на ней виднелось несколько капель крови, но покрывало на плече было темным, и ноздри Ваэлина дернулись от знакомого запаха разлагающейся плоти.
“Значит, у тебя есть еще один”, - сказал следопыт, бледные губы сложились в улыбку. “Похоже, я тебе все-таки не нужен”.
Ваэлин решил не говорить ему, что Одаренный, которого они забрали прошлой ночью, был ребенком, обезумевшим и жестоким, конечно, но все же ребенком. “Ерунда”, - сказал он, успокаивающе сжимая руку Джухкара. “Ты нужен нам больше, чем когда-либо”.
Он подошел к Шерин, понизив голос. “ Его плечо?
“Гангрена”, - подтвердила она. “У меня было эффективное средство от нее, но большую часть я использовала для лечения мальчика из Штальхаста, остальное в течение последних нескольких дней. Я перепробовал несколько альтернатив, но ни одна из них не работает так хорошо.”
Шерин наклонила голову, когда ее осенило понимание. “ Ты хочешь, чтобы я исцелила его. ” Она издала короткий смешок и покачала головой. “Ты поручаешь этой женщине-преступнице лишить меня сознания, если я попытаюсь использовать свой дар - не лги, она сказала мне, что именно поэтому она на самом деле здесь — теперь это. Почему?”
“Потому что я сомневаюсь, что у этого города будет шанс без него”, - просто честно ответил Ваэлин, зная, что это была бы единственная тактика, способная расположить ее к себе.
Она вздохнула и кивнула. “Очень хорошо, подожди снаружи. Это не займет много времени...”
“Есть кое-что еще”, - вмешался Ваэлин, когда она направилась к кровати. “Он одаренный”.
“Я в курсе этого”.
“Что-то всегда возвращается. Уивер сказал мне об этом однажды. Каждый раз, когда он кого-то исцелял, они отдавали что-то от себя взамен. К тому времени, когда мы расстались, он был, возможно, самым могущественным и опасным существом на свете. Если ты исцелишь этого человека, то, скорее всего, будешь обладать не только одним даром.”
Она сделала паузу, скрестив руки на груди и пристально глядя на охваченного лихорадкой Джухкара. “Зачем ты мне это говоришь?” спросила она слабым голосом.