Леон быстро отвернулся, шагнул обратно за угол и прислонился к стене, пытаясь унять бешено застучавшее сердце. Пальцы сами нашли чёрно-золотую ленточку, приколотую к плащу с левой стороны груди, и сжали её. На ленточке были вышиты поблёкшие, но всё ещё ясно различимые инициалы «J. A».
Глава третья, в которой герои отправляются в лес, а Эжени проявляет наблюдательность и видит сон
Когда вчера вечером Анри отпустил несколько замечаний насчёт мрачности замка, Анжелика была полностью согласна с ним, но сейчас, встав ранним утром с постели и поглядев в окно, она была вынуждена изменить своё мнение. Спала она как убитая – должно быть, сказалась усталость, накопившаяся после долгой дороги, зато теперь Анжелика чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Утро выдалось ясным – лучи солнца освещали комнату, за окном виднелась дорога, вся в зелени, за ней проглядывались очертания леса – того самого, куда детям мушкетёров предстояло отправиться. Вздрогнув от дуновения холодного ветра, Анжелика прикрыла окно и вернулась к постели.
Очевидно, солнечное утро подействовало не только на неё – все собравшиеся к завтраку были в хорошем расположении духа. Леон не бросал язвительных фразочек, Жаклин и Анри ласково улыбались друг другу, Инесса де Шане сияла, и даже её хмурый отец, казалось, пребывал в благодушии.
За завтраком выяснилось, что никто не изменил своим планам – дети мушкетёров собирались в лес, Эжени де Шане по-прежнему намеревалась поехать с ними, Себастьян с дочерью оставался в замке. Он сказал гостям, что послал за охотником Шанталем, и тот должен вскоре прибыть. С Эжени всё время кто-то шептался – то хорошенькая белокурая служанка (Анжелика вспомнила, что её, кажется, зовут Симона), то Инесса – она что-то говорила сестре, поглядывая при этом на мушкетёров. Анжелика заметила, что чаще других Инесса выделяет взглядом Рауля, и солнечный день сразу потускнел для неё.
Она давно уже перестала скрывать от самой себя, что горячо и безнадёжно влюблена в графа де Ла Фер. Высокий и статный, честный и благородный, он покорил её сердце почти с первого взгляда, и, что самое удивительное, ему ничего не надо было для этого делать. Стоило лишь сказать Анжелике пару учтивых фраз, попытаться поцеловать ей руку, заступиться за её честь перед Анри д’Эрбле – и сердце дочери Портоса растаяло. Тогда она ещё носила монашеское одеяние и думать не смела о том, чтобы по-настоящему влюбиться в мужчину.
Но с тех пор прошло много времени, случилось множество событий, изменивших её взгляды. Они все чуть не погибли в той таверне, Рауль был ранен кинжалом в грудь и только чудом остался в живых, их отцы вернулись с небес лишь затем, чтобы спасти своих непутёвых детей, а потом сразу отправились обратно... Анжелика покинула монастырь, так и не ставший ей домом, сменила рясу на более свободные и яркие одежды, всей душой полюбила обретённого брата... и ещё больше влюбилась в Рауля. Каждый его поступок доказывал ей, что она выбрала достойный предмет любви.
«Предмет любви» – какое пошлое и грубое выражение! Разве может быть предметом живой человек, тем более тот, чья душа так жива и горяча, который так тепло улыбается ей, веселит своими шутками (пускай иногда непонятными, но всё же куда более приличными, чем шутки Леона), защищает её! Анжелика давно уже смирилась как со своей любовью к Раулю, так и с тем, что он никогда не полюбит её в ответ. Он, должно быть, всё ещё тоскует по Луизе де Лавальер, блестящей королевской фаворитке.
Луиза де Лавальер носит роскошные платья и щедро дарит свои улыбки, в волосах у неё блестят бриллианты, а в глазах – тайна, ведомая лишь ей одной. Луиза де Лавальер изящна и красива, и Анжелике ни за что не сравниться с ней. Кроме того, если даже Рауль и забудет Луизу, он наверняка полюбит другую женщину, подходящую ему больше, чем Анжелика. Она вспомнила, как Рауль назвал дочерей де Шане красавицами и печально опустила голову – её красавицей называл только отец.
«Инесса помолвлена, но Эжени свободна и вполне может понравиться Раулю», – с такими мыслями Анжелика украдкой посмотрела на старшую дочь де Шане. К её удивлению и радости, Эжени вовсе не глядела на графа – опустив, по своему обыкновению, глаза в пол, она выслушивала что-то втолковывающего ей отца. Возможно, Себастьян де Шане пытался отговорить дочь от поездки, но ему это не удалось – она что-то кратко ответила ему и отошла в сторону, лица при этом у обоих были очень недовольные.
Печаль Анжелики продлилась недолго – поездка в лес быстро развеяла её. Жан Шанталь оказался моложе, чем она думала – это был темноволосый мужчина лет сорока, с вытянутым лицом и крупным носом, тёмными усами и бородкой, с небольшими, но цепкими глазами под нависшими бровями. Двигался он быстро и легко, будто крадясь за добычей, говорил мало и по делу, смотрел на всех исподлобья, чем очень напомнил Анжелике её брата.