Аннотация

Утро светлого майского дня 1961 года. Около дома Офицеров флота в Севастополе необычное оживление. Впервые за пятнадцать послевоенных лет была организована конференция, посвященная обороне города. Что такое пятнадцать лет для нашего суетливого ритма жизни? Собиравшиеся в ДОФ мужчины, большинству из которых было немного за сорок, и оглянуться не успели, как с последней военной встречи минуло пятнадцать лет. Многие из приглашенных были в парадной военной форме с боевыми наградами. Некоторые пришли с женами и детьми, у многих в руках были цветы, – они шли на встречу со своей боевой молодостью. Прибывшие в Севастополь из других городов, не виделись с боевыми друзьями много лет. Вход на конференцию был свободный. Многие сослуживцы моего отца, – офицеры, служившие во время войны на кораблях или в частях флота, принимали непосредственное участие в обороне Одессы, Севастополя, Кавказа. Для меня, одиннадцатилетнего мальчугана, многое на этом мероприятии было неожиданно. Бросалось в глаза то, что среди приглашенных было много инвалидов; с палками, на костылях, некоторые подъехали на инвалидных колясках с ручным приводом. Некоторые не могли самостоятельно передвигаться. Не обошлось и без курьезов. Чего там греха таить, у нас в России, всегда находятся любители и себя показать, и всех удивить. Когда большинство приглашенных и гостей расселись в зале, появилась довольно импозантная группа – два здоровенных мужика в матросской форме внесли на руках – третьего… – без обеих ног. На груди у инвалида, кроме прочих наград выделялись два ордена Отечественной войны. Три героических моряка уселись в самом конце зала на возвышении. Героический инвалид многим в Севастополе был известен. По вечерам, а в выходные дни с утра, на ступеньках главпочтамта часто можно было наблюдать своеобразную картину – два инвалида на тележках, двое с костылями; кто-то играл на баяне, кто-то на гитаре, все четверо пели. Трое из них были в морской форме, один в форме старшины-артиллериста. Севастопольцы, которым сейчас за шестьдесят, помнят этот квартет, который незаметно превратился в трио, а затем – в дуэт. Самый «живучий» из моряков долго еще играл на баяне в конце улицы Маяковского при входе на старый Центральный рынок.