Мускул дернулся под глазом Брэнда.
— Ты будешь страдать за все, что ты сделал нашим друзьям, и за все, что только планируешь сделать, вампир. Ты знаешь это, не так ли?
— Ничего подобного. Я страдаю от того, что я уже закончил с твоими друзьями. И, да, я получал удовольствие каждое мгновенье.
Лайел мог убить драконов, которые изнасиловали и сожгли Сьюзан, он мог бросить некоторых из них в свою темницу и пытать неделями, до того, как нанести последний удар, но он не думал, что когда-нибудь пресытится причинением боли и вреда их собратьям.
По правде говоря, он жил с единственной целью — стереть их род с лица земли.
— Ты провоцируешь войну! — огрызнулся Брэнд.
— Забавно, я думал, что объявил ее две сотни лет назад. Ты только сейчас получил свое приглашение?
— Да. И вот мой ответ, — рявкнул Тагарт и двинулся вперед на несколько шагов, но Брэнд схватил его за руку, останавливая. Хмурый воин был готов стряхнуть хватку своего командира и атаковать.
— Погоди, — сказал Брэнд. Потом он зарычал громко и продолжительно, меняя облик на драконий. Его одежда разорвалась в клочья и полетела на землю, кожу покрыла зеленая чешуя. Лицо удлинилось и превратилось в звериную морду, когти вырвались из пальцев, зубы заострились, и с них закапала слюна. За спиной развернулись крылья, тонкие и светлые, обманчиво безобидные, они достигали деревьев. Вслед за ним обернулся Тагарт.
— Идите сюда и поймайте меня, птенчики, — бросил им Лайел.
Поток огня был ему ответом, и Тагарт с Брэндом полетели за ним. Лайел бросился на них в полной готовности.
— Сьюзан! — закричал он. Это был его боевой клич. Постоянное напоминание о том, чего его лишили, ради чего он дрался, и за что был готов умереть.
Однако, он так и не добрался до воинов.
На полпути весь мир вокруг Лайела померк и рассыпался на части. Ничего не осталось вокруг, пустота впереди и позади. Сама земля разверзлась и поглотила его, тело неожиданно наклонилось и полетело в темную бездонную пустоту. Он летел кубарем, ворча, и молотил руками в поисках какой-то опоры, но хватал только воздух.
Игнорируя панику, начавшую охватывать его, он заставил себя дышать медленнее, а сердце вернуться к размеренному ритму. «Перенесись! Сейчас!» Он попытался, но мгновение прошло, и ничего не случилось. Он продолжал падать камнем вниз. Заскрежетав зубами, он раскинул руки и попробовал лететь. Но невидимой цепью его тянуло вниз…вниз…вниз, без остановки, железной хваткой.
Шок и гнев примешались к панике и охватили его с болезненной силой. Он не знал, что происходило, он не понимал, как это происходило. Он знал лишь, что не может это остановить.
Его рука глухо ударилась обо что-то твердое. Человек, понял он. Мужская грудь. Мужчина ощупал его, жадно хватая пальцами. Лайел зашипел, когда его руку стали рвать и кромсать. К счастью, он увернулся — и налетел на мягкое женское тело. Она задохнулась, издала тихий, испуганный звук. «Сколько же их здесь?» — подумал он, когда ударился — в лошадь? Послышалось тихое ржание.
Кто-то кричал. Еще кто-то скулил. А они продолжали стремительно падать, и конца — края этой пропасти не было видно.
Посреди леса Делайла оттолкнула Лили за спину. Неожиданно она почуяла притаившуюся поблизости опасность. Она могла почувствовать, почти обонять её, это некое присутствие, некую силу, от которой будто сгустился воздух.
— Что не так? — прошептала Лили, и ее страх был практически осязаем.
— Оставайся позади меня.
Делайла выдернула кинжалы, которыми убила драконов, и крепко сжала их. «Где же ты?» Она тщательно вглядывалась в деревья, листву, тени. Справа что-то шумело ветвями. Она прищурилась, сфокусировалась, но не смогла понять, что это. Вот если…
Вздох сорвался с ее губ, когда это нечто появилось в поле ее зрения. Это было таким же прозрачным как воздух, которым она дышала, но плотнее, будто вода. У нее не хватило времени, чтобы хоть как-то среагировать, не говоря уже о том, чтобы напасть. Оно приблизилось молниеносно и поглотило ее, затягивая в темную дыру.
— Лили! — закричала она. Кинжалы, которыми она била во все стороны, пытаясь противостоять возможным опасностям, выпали из ее рук. Но вокруг ничего не было. Только воздух. Чем дольше она падала, тем чаще волна за волной на нее накатывало головокружение, такое сильное, что её перегибало пополам. Крики, всхлипы, стоны раздавались у нее в ушах, такие же нестройные, как звуки колоколов погребального звона, которыми Амазонки провожали умерших.
— Лили!
— Амазонка, — позвал сквозь весь этот хаос знакомый мужской голос.
— Вампир?
Ее сердце не должно было так успокоиться. Пот, начавший было выступать на ее коже, не должен был исчезнуть, но это произошло. Она не должна была почувствовать облегчение, но — почувствовала. Когда она потянулась к нему — прикосновение, ей нужно было только одно прикосновение — ее голова ударилась обо что-то, что, должно быть, было выступом скалы. Она застонала, и силой удара ее отбросило от вампира.
Звезды замерцали перед глазами, белые огоньки, сгущающиеся, расширяющиеся, застилающие весь ее взор.
Почему-то этот свет был более ужасающим, чем тьма. Луч надежды разбился жесточайшим образом.
— Дотянись до меня, — приказал вампир.
— Не мо…, - она попыталась ответить, но слова застыли у нее в горле.
В конце концов, ей не пришлось тянуться к нему. Амазонка отлетела и ударилась об еще одну скалу, и её с силой швырнуло вперед. Их тела столкнулись, от чего воздух выбило из ее легких. Тотчас жуткий белый свет в глазах потемнел до привычного уже мрака. Все мышцы Делайлы расслабились, и ее голова опустилась на что-то жесткое. Плечо? Вампир сомкнул свои горячие и сильные пальцы вокруг ее руки, и девушка почувствовала, что это сейчас было важнее, чем дыхание. Она обернулась вокруг его тела, желая прильнуть к нему навсегда.
«Если ты что-то хочешь, возьми это. Оно твое». Шестая заповедь раздавалась у нее в голове. Безо всякого сомнения, создатель Амазонок не имел в виду, что можно пожелать уютно устроиться в объятьях мужчины и доверить ему свою безопасность. И все же она цеплялась за него. «Не отпускай меня», — подумала она перед тем, как провалилась в забытье.
Глава 3
Лайел моргнул и открыл глаза. Он увидел неясный свет, кажущийся ярким и тусклым одновременно, перед глазами все плыло. Преодолевая замешательство, он застонал от резкой боли в висках. Где он? Что случилось? Он ведь сражался, так?
«…Да, абсолютно точно была битва», — подумал он. В голове вспыхнула картинка: он с поднятым мечом устремился навстречу врагу. Брэнд и Тагарт в своем драконьем обличье летели на него с горящими глазами, в которых читалось обещание смерти. Потом он провалился в небытие.
Теперь же он… лежал, понял Лайел. На песке. Следующий приступ боли прервал поток его мыслей, и туман в голове сгустился. Он крепко сжал веки. Один удар сердца, два. Как он и надеялся, в голове прояснилось, и мысли потекли в другом направлении. Неужели он был смертельно ранен до того, как добрался до Тагарта и Брэнда, и теперь упокоился в вечности?
— Еще не время, — чуть не закричал он. «Я еще не готов. Я еще не отомстил за Сьюзан», — мысли лихорадочно роились у него в голове.
«Успокойся. Думай». Он помнил, что был ранен. Его ударили в грудь, и одна рука была зверски изорвана. Если он жив, то эти раны должны быть на месте. Дрожа, он скользнул рукой под рубашку и потер грудь и руку. Он нащупал струпья на заживающих ранах, и слегка улыбнулся.
«Ну,… так что же всё-таки произошло?» — его снова мучил тот же вопрос.
Глубокий вдох и выдох. Запахи соли и кокоса донеслись до него. Они были ему знакомы. Шум бурных волн, накатывающих на берег, раздавался в ушах. Это тоже было знакомо.
Лайел снова попытался открыть глаза. На этот раз медленно, позволяя им постепенно привыкать к свету. Сначала он увидел только нечто белое … пушистое, плывущее по безграничному синему простору. В этом не было ничего знакомого. Улыбка, тронувшая было его лицо, исчезла, и он нахмурился. Обычно над Атлантидой был распростерт неровный свод хрустального купола. Где же он?