— Предлагаю вам прямо сейчас поехать ко мне.
Я будто очнулась и быстро помотала головой.
— Я никуда с вами не поеду, — сказала я.
Он нахмурился. Причём создалось впечатление, что по его лицу скользнула тень какой-то скрытой боли. Это несколько напугало меня. Какая-то странная, мимолётная, но очень яркая эмоция настрадавшегося в своё время человека, с которым кто-то затронул больную тему. Олег, безусловно, очаровывал своей спокойной манерой говорить, исходящей от него уверенностью в себе и красивой мужской внешностью, но при этом он всё сильнее меня пугал. Я не понимала, кто он, и зачем я ему так срочно понадобилась. А спросить в лоб мне было как-то неловко. К тому же у меня не возникло веры его предложению о работе. При очень уж странных обстоятельствах оно было сделано.
— Я благодарна вам за ужин и вашу доброту, — вставая, сказала я, — но, пожалуй, я лучше пойду на вокзал, в полицию. Если вы проводите меня, буду рада.
Он нахмурился ещё больше. Точнее прищурился, но сложилось впечатление какой-то суровости, которое придавала его лицу сходство с настроившимся на бой древним римлянином. Вообще его лицо, мужественное и красивое, одновременно с тем было каким-то жёстким из-за глубоких носогубных складок, чуть колючего взгляда и тонкогубого рта.
— Сейчас почти три часа ночи, — сказал он, кивнув на часы на стене. — Что вы будете делать на вокзале?
— Посижу в зале ожидания, — сказала я.
— А на что вы поедете домой? Вам же нужно будет купить билет.
— Если вы сможете одолжить мне две тысячи рублей, я обязательно верну вам их уже послезавтра, — куснув губу, нервно сказала я.
Он усмехнулся, и я ещё больше смутилась.
— Присядьте, — сказал он, жестом вновь усаживая меня за столик. — Вы устали и плохо понимаете ситуацию. Я конечно же могу одолжить вам денег, но понимаете ли, Катя, перевести их сейчас некуда, а наличных с собой у меня столько нет.
Вздохнув, я устало опустилась на диванчик и погрузилась в раздумья на тему того, что же мне делать.
— Почему вы не хотите поехать со мной и хотя бы нормально выспаться? — спросил Олег. — Я не причиню вам вреда.
— Олег, — подняла я ладони, — мне интересно ваше предложение, правда. Но я за эту ночь натерпелась столько всего, что поймите правильно — я даже не сяду с вами в машину. Не обижайтесь, но я вас знаю меньше часа, как и вы меня. И мне непонятно такое предложение. Давайте поступим так: я приеду домой, пообщаюсь с роднёй, подумаю над вашим предложением и, если оно мне по-прежнему будет интересно, я обязательно дам вам знать. А сейчас проводите меня, пожалуйста, в полицию. Я там проведу ночь в безопасности и созвонюсь с тётей оттуда. Она вышлет мне денег и утром я уеду домой.
Он внимательно, чуть щуря глаза, будто был близорук, выслушал мой монолог. Затем кивнул и сказал:
— Звучит разумно. Хорошо, давайте тогда так и поступим. Но вы ведь не торопитесь сейчас, правильно?
— Ну… Как сказать…
— Вам неприятна моя компания?
— Что вы! — воскликнула я. — Очень приятна! Просто…
— В таком случае, может быть вы выпьете со мной кофе? Он позволит вам не вырубиться в полицейском участке и осуществить задуманное. А поспите уже в поезде.
— Хорошо, — согласилась я. — Кофе сейчас придётся весьма кстати.
Он встал из-за стола.
— Одну минуту только, ладно? Я схожу покурю. Здесь просто курить нельзя, а я и сам давно не спал.
— Ладно, — кивнув, сказала я и, немного расслабившись из-за того, что наконец-то всё начало нормально устраиваться, прилегла на спинку дивана.
— Вы кофе какой хотите?
— Капучино, если можно, — ответила я.
Олег прошёл мимо пустующих столиков и у барной стойки, показав два пальца, что-то сказал подошедшему к нему официанту. Тот кивнул, взглянул на меня, прошёл за стойку к кофемашине и принялся готовить напитки. В это время Олег, звякнув дверным колокольчиком, вышел на улицу.
Спустя минут пять он вернулся. Как раз в этот момент официант поставил на наш столик две чашки капучино с прикольными рисунками сердечек на пенке. Кофе был очень ароматный и я, почувствовав его приятный запах, тут же придвинула чашку к себе. Добавив сахар из маленьких бумажных пакетиков, принялась размешивать его, легонько звякая тонкой золотистой ложечкой.