Спустя минут пятнадцать вижу Светку, которая молча протискивается ко мне и садится напротив, не утруждаясь подстелить что-нибудь на землю. Мы смотрим друг на друга, в этот раз я не отвожу взгляда и почему-то даже не смущаюсь. Наверное, если бы это были голубые глаза Незнакомки, я тут же залился бы краской, но её тёмные глаза меня не беспокоят.
– Почему ты убежал? Испугался? – она говорит тихо и вкрадчиво, но я не слышу обиду в её голосе.
– Честно, да, – отвечаю ровно и поправляю съехавшие на кончик носа очки.
Светка чуть усмехается и прикрывает рот рукой, опускает глаза, а потом смотрит снова.
– Но ты пришёл сюда снова. И знал, что я тебя видела.
– Верно.
Она смеётся и берет мою руку. Я не мешаю, позволяю её пальцам скользить по коже, разрешаю закатать рукава, но только лишь она прикасается к ране, резко её останавливаю.
– Не эту, – говорю с напором, но губы тянутся в странной улыбке.
Она кивает и достаёт из кармана маленький ножик. Теперь могу его разглядеть: рукоять песочного цвета с узорами по типу мрамора, лезвие короткое, чуть изогнутое. Сам протягиваю другую руку и чуть морщусь, чувствуя укол около запястья. Встречаюсь с глазами Светки, она прищуривается и улыбается с хитринкой, я усмехаюсь одними уголками губ в ответ, она продолжает вести лезвие вверх медленно и неглубоко, но тонкие струйки крови уже текут по моим пальцам и капают на землю. Резкая боль мгновенно перерастает в сладкое тянущее чувство под рёбрами и в животе.
Закрываю глаза и отчётливо вижу Незнакомку, тут же из губ с выдохом вырывается стон, до ушей доносится звонкий смех, и я вижу, как смеётся образ голубоглазой девушки в моей голове. Чувствую, как боль прекращается, приоткрываю глаза и сквозь ресницы вижу, что Светка медленно слизывает кровь с моей руки. Она постанывает и вздыхает, а потом поднимает голову и приближается ко мне вплотную. На губах и подбородке я вижу алые пятна, но не чувствую ничего, кроме желания податься вперёд.
Наши губы соприкасаются, облизываю её кожу, металлический вкус крови не кажется мне новым, глаза закрыты. Я целую мою Незнакомку, вжимаюсь в неё сильнее, прикусываю нижнюю губу до крови, рукой хватаю за талию и тяну к себе. Она хватает меня за горло и сдавливает так, что дыхание застревает, разум мутится, но из-за этого голубоглазый образ только отчётливее. Не желаю останавливаться ни на секунду, но Светка вдруг отстраняется, а я непроизвольно делаю глубокий судорожный вдох.
– Это, – она мнётся и почему-то прячет взгляд, – это… очень круто.
– Мы повторим? – стараюсь спросить равнодушно, но иллюзорная надежда проступает в голосе, хотя, возможно, Светка и не заметит.
Теперь уже она улыбается широко и смотрит мне в глаза. Затем ногтями впивается в щеку до боли, но я сам хочу этого, а потому не шевелюсь, позволяя ей оцарапать кожу.
– Повторим. Но завтра, – властным голосом отвечает Светка и резко поднимается на ноги.
Она уходит, а я ещё долго сижу на земле, то закрываю глаза, то рассматриваю свои раны. Кривые, рваные, местами кровь уже запеклась, капли подсохли и почернели. Касаюсь пальцами обветренных губ. Я бы мог поцеловать её. Мою Незнакомку.
Я поцелую её. Как только дочитаю дневник, сразу же отыщу и подарю ей весь мир. Сделаю её самой счастливой, уверен, она этого заслуживает.
О Светке думаю вскользь. Проскакивает мысль, что я мог бы попробовать встречаться со Светкой, но отгоняю эти думы прочь. Зачем мне черноволосая девчонка, такая же как все, если через несколько дней я увижусь с самой прекрасной девушкой на планете? А может, она вовсе не человек? Ангел.
Вожу пальцами по земле перед собой, рисую бездумные узоры, выписываю кривыми буквами «Незнакомка». Она завладела моими мыслями, и я рад этому.
Сидя на одном месте, замерзаю и наконец выбираюсь из лабиринта, временами сворачивая не туда и упираясь в тупик. Я бреду в хостел. На входе игнорирую ошеломлённый взгляд девушки-администратора.
Наверное, я весь в крови.
Забираю ключ и прячусь от мира в номере. Наконец расслабляюсь, принимаю ванну, лежу долго, а пар от горячей воды клубится по комнате. Сначала раны щиплет, но я привыкаю, а затем и вовсе перестаю чувствовать боль. Подходя к кровати, кидаю мимолётный взгляд на зонт в углу. Отец любил его, часто носил с собой как аксессуар, даже если не было дождя. Подхожу к окну и долго смотрю на крыши домом. Они серые и невзрачные, зато выше простирается бескрайнее небо, поражающее своим простором и величием.