Лежу в темноте, размышляя, стоит ли завтра идти в школу, что делать, если встречусь с Олегом и как найти загадочную Незнакомку. Укутываюсь в одеяло почти с головой и засыпаю.
Восьмой день
Просыпаюсь резко, и первое время никак не могу понять, где я. Продолжаю вариться в своём сне ещё несколько минут, потом медленно прихожу в себя.
Я видел Незнакомку и Светку рядом, они ругались, пока не заметили меня. А как увидели, резко обернулись и потребовали выбрать одну из них. Испугался до жути, пытался убежать, но никак не мог, и чудом проснулся.
Время семь утра, значит, успеваю в школу, решаю пойти, тем более что пропустил уже два дня. Медленно одеваюсь, часто тру глаза, ощущая, что голова чугунная, и хочется лечь обратно. Опять моросит дождь, и небо снова затянуто серыми плотными облаками наглухо. Умываюсь и иду на кухню, хочу выпить кофе вместо чая, не хватает горьковатого послевкусия, хотя раньше не переносил его. В проходе застываю, видя сидящую за столом мать. Она красит ресницы тушью и смешно приоткрывает рот. Переводит взгляд на меня и виновато улыбается, потом откладывает щётку и зеркальце и бросается ко мне, чтобы сжать в объятьях. Я стою в недоумении и неловкости, ведь мы с матерью не обнимались уже очень давно, даже не могу вспомнить, когда это было.
– Андрюша! Слава Богу! Я так перепугалась, когда ты не вернулся, – бормочет она, не выпуская меня из объятий.
Кое-как выпутываюсь и натягиваю улыбку.
– Могла бы позвонить, – говорю, отворачиваясь.
Включаю чайник, шарю на полках в поисках кофе, но не нахожу, поэтому насыпаю опять травяной чай в кружку.
– Да я как-то не подумала, – оправдывается мать, – я была уверена, что ты придёшь, так и получилось.
Я молчу, а сам думаю, если бы меня убили где-нибудь, то не вернулся бы. Интересно, что она бы делала? Плакала бы? Или напилась?
– Сейчас бутербродов тебе сделаю, – она наспех отрезает толстый кусок хлеба и непомерно тонкий ломтик колбасы.
– Что Олег? – стараюсь сохранить безразличный тон и надеюсь, что получается.
– Он ушёл, – отвечает мать, но не с грустью, поэтому не спешу радоваться и не зря, – пока поживёт у себя. Сказал, что не хочет проблем с полицией. И… Андрей, он очень недоволен твоим поступком.
– Да пошёл он! – выплёвываю я, мгновенно закипая, – мне плевать, что он думает! Если ты не прогонишь этого упыря, то, клянусь, я убью его.
Осекаюсь, потому что уверен, что не смогу убить человека, но решаюсь не забирать слова обратно. Мать молчит, а потом продолжает краситься, как будто я ничего не говорил.
Делаю два глотка чая и один укус бутерброда и в той же тишине ухожу из дома. Мать трезвая, но почему-то я не рад. Зонт не взял. Он остался стоять у перекошенного шкафчика, заляпанный грязью. Мне стало неприятно касаться его, будто воспоминания об отце сделали меня слабым.
Теперь от моросящего дождя волосы сосульками липнут ко лбу, иду быстрым шагом, поэтому уже через десять минут захожу в школу. Охранник решает очередной кроссворд и даже не поднимает на меня голову. А если бы я был убийца, если у меня пистолет?
Оставив вещи в раздевалке, прохожу в класс и сажусь на привычное место в самом конце. Кажется, первым уроком физика. Раньше я любил этот предмет, но сейчас он кажется мне скучным. Тем более, после слов незнакомки о матрице начинаю сомневаться в правдивости того, что пишут в учебниках. Мы ведь доверяем им слепо, сами мало что перепроверяем, особенно квантовую физику и ядерную. Да у нас и возможностей нет, чтобы самим делать опыты, приходится верить. А вдруг нам врут? Вдруг мир совсем иной, не такой, как нам показывают?
Пришёл рано, поэтому помимо меня в кабинете пытаются проснуться ещё около семи человек. Некоторые понуро опустили голову, уперев в кулаки, двое вовсе улеглись на партах. Открываю тетрадку и на последнем листочке рисую глаза и ромбики. Увлекаюсь и не замечаю, как приходит Санёк с Машкой, а потом и Светка, которая, к моему удивлению, садится рядом со мной. От неё пахнет сладкими духами.
Размышляю, как пахнет от незнакомки. Наверное, от неё тянется невесомый аромат жасмина и соли. Он непременно должен быть прозрачным, но стойким, чтобы оставлять длинный шлейф, который намертво врезается в память. Такую девушку никогда не забываешь, даже через десятки лет о ней рассказываешь детям и внукам, мол, видел однажды богиню в автобусе, она прошла мимо, озарила меня своим сиянием, зародила в сердце надежду и растворилась в воздухе как видение. Да, так и говорят про таких, как моя Незнакомка. Но я удостоюсь иной чести. Я буду рядом с ней всю жизнь.