Глава 1. Гнилая свобода
100 грамм предательства. Книга 1 БЕСПЛАТНО - https://litnet.com/shrt/QA_H
Вещи кажутся чудовищно долговечными, когда умирают люди.
Джойс Килмер
Выбравшись из камеры, понимаю, что это совсем не Дин… В свете всё той же замусоленной лампочки я вижу перед собой Фолка.
Разочарование и облегчение ведут борьбу в моей душе, переплетаясь, словно лианы – крепко и на совесть. Так случается, когда одновременно чего-то ждёшь и страшишься.
– Эй, ты как? – рука Фолка ложится на моё плечо, отчего я вздрагиваю. Даже сквозь ткань рубашки истерзанную холодом кожу согревает тепло чужих пальцев. – Нам уходить надо…
Уходить.
Он прав. Но тело не слушается, а суставы заржавели и еле скрипят. Боюсь, что не справлюсь.
– Возьми себя в руки, Кара!
Шипение Фолка, наконец-то, выводит меня из ступора. Киваю, соглашаясь, и мы устремляемся прочь. Прочь от камеры, прочь от пыток, прочь от боли.
Босые ноги скользят в грязи и несколько раз я чуть не падаю. В конце концов Фолк хватает меня за руку и тянет за собой, крепко держа.
Где-то впереди раздаётся лязг металла. Не успев вовремя затормозить, врезаюсь в спину Фолка, больно стукнувшись подбородком.
– Тссс… – он прикладывает палец к губам. – Давай, сюда…
Фолк вталкивает меня в какую-то комнату и пинком захлопывает за нами дверь. Ужас наваливается на грудь тяжёлой глыбой, мешая вдохнуть, когда я понимаю, где именно мы оказались.
Здесь ничего не изменилось. Воздух такой же расплавленный, как мне запомнилось, в углу всё также краснеет печь, накормленная углём. А потом мне чудится знакомое шарканье.
Едва слышимое, едва уловимое.
Меня начинает трясти, пытаюсь предупредить Фолка, но уже слишком поздно. Возле печи вырастает тот самый старикашка и, ловко выхватив прут с клеймом, резво бросается на нас. Его медлительность куда-то испарилась, и раскалённая пластина изящно танцует в воздухе.
– Ты… – нет никаких сомнений, он меня узнал. – Пришла за добавкой?
Раз – и пластина проходится в нескольких миллиметрах от моего лица. Фолк вовремя успевает выставить руку, перехватив стержень где-то посередине, но тут же вскрикивает от боли и разжимает пальцы – железо обжигает по всей длине. Споткнувшись, он падает, и старик летит вслед за ним. Громкий удар и железяка отлетает в сторону. Пока продолжается ожесточённая борьба, я подбираюсь ближе и хватаю прут за деревянную рукоятку. Оставленная им метка на левом запястье начинает ныть...
Старик уже оседлал Фолка, воспользовавшись тем, что тот не может полноценно использовать обожжённую руку, и сомкнул руки на его шее. Фолк хрипит, выдыхая последние крохи кислорода и не имея возможности вдохнуть новую порцию.
– Отпусти его! – требую, вытянув вперёд прут, словно меч.
– И что ты сделаешь? – шипит старик. – Клеймишь меня? – его мутные глаза становятся ещё безумнее, а почти беззубый рот расплывается в жуткой улыбке. – Кишка тонка!
Я беспомощно смотрю на Фолка, чьи хрипы становятся короче и тише. Ещё немного и... Не даю себе возможности передумать, делаю выпад, целясь в морщинистую щеку, но промахиваюсь и попадаю в глаз.
– Сука-а!
Руки старика взлетают к лицу, и Фолк, хватая ртом воздух, скидывает противника. Тот валится на спину и воет от боли, затем отнимает ладонь, и я громко охаю. Там, где некогда был глаз, зияет безобразная рана, а по щеке стекает то, что от него осталось. Пустой желудок делает несколько сальто, в попытке избавится от содержимого, которого нет.
– Кара! – Фолк дёргает меня за плечо. – Уходим!
***
Я убила человека. Три слова, от которых внутри разрастается ужас. Я убила человека. Я убила человека.
– Да никого ты не убила... – шипит Фолк.
Оказывается, я причитаю вслух.
– Ты его глаз видел?! Видел?!
– Глаз – не жизненно важный орган, проживёт. Кто он вообще такой? И что это за штуковина у него была?
– Лучше тебе не знать...
Сейчас мне меньше всего хочется обсуждать безумного старикашку.
– Может, ты и права. – Фолк пожимает плечами. – Но ты с ним, похоже, знакома?