Знаю, что буду жалеть, хотя если не сделаю этого, буду жалеть ещё больше. Поэтому, когда Ви-Ви предлагает мне уйти пораньше, решительно снимаю фартук и отправляюсь на поиски Дина.
Ноги сами несут к дереву Мудрости. Издали замечаю поникшую фигуру. Дин застыл над могилой Магнуса.
Встаю рядом, нахожу его ладонь и несмело сжимаю.
Дин поворачивается ко мне – в глазах тоска и боль.
– Я скучаю по нему… – произносит он одними губами, но я всё равно его слышу. Сердцем.
– Знаю…
Я лишь крепче сжимаю его руку. Сегодня я просто не могу иначе. А завтра… Кому какое дело, что будет завтра?
Глава 13. Правда
Вот уже несколько дней мы с Дином гуляем по вечерам, разговариваем, иногда я даже позволяю себя обнять. Нет, прежнего трепета от его прикосновений я не ощущаю, но ведь Фолк прав – я изменилась. Значит, нужно приспосабливаться к новой жизни и к новым чувствам – тоже.
О самом Фолке я стараюсь не думать. Слишком уж он беспечный и непокорный. И вечно норовит влезть ко мне в голову, а то и в душу, да потоптаться там, как следует.
– Эй, о чём задумалась?.. – Дин берёт меня за руку, и я кожей ощущаю тепло его пальцев. Приятно.
– Уже ни о чём… – улыбаюсь в ответ.
Слова ни к чему. Мир обрёл привычные очертания, и я наслаждаюсь моментом: ведь уже завтра он может снова рассыпаться.
– Дин, я тебя везде ищу… – к нам спешит Илва, перепрыгивая через три ступеньки крыльца. В лучах заходящего солнца она походит на сурового воина. – Ты должен это увидеть. Немедленно...
– Что такое?
– Просто пойдём со мной! – она хватает Дина за руку и тянет за собой. – Нужно успеть до отключения генератора.
– Да что стряслось?..
– Сейчас увидишь…
– Хорошо. – Дин поворачивается ко мне. – Кара, ты составишь нам компанию?
– Её это никак не касается! – Илва резко тормозит. Смотрит на меня с прищуром. Потом замечает наши руки и хмыкает.
Обида застревает костью в горле, но я пересиливаю себя и произношу равнодушно:
– Иди...
Дин, замешкавшись лишь на секунду, упрямо тянет меня за собой.
– У меня нет от тебя секретов. Мы идём вместе и точка!
Илва недовольно поджимает губы, но больше не спорит.
Мы проходим мимо Дома и шагаем дальше по аллее. Я гадаю, куда лежит наш путь, когда Илва неожиданно сворачивает к домику Шпанса. При виде задёрнутых шторами тёмных окон, сердце сжимается от тоски.
Стоит нам войти, Илва сразу зажигает свет. Я оглядываюсь.
Здесь ничего не изменилось.
Провода и микросхемы сиротливо застыли на столе. Рядом раскуроченный моновизор. Никто уже не починит его, никто не затолкает его внутренности назад. Шпанс был настоящим мастером. Каждый проводок для него – как сосуд в теле человека. Не имея возможности починить собственное тело, он лечил приборы с какой-то одержимостью, даже любовью. А теперь его нет.
– Вот сюда.
Илва тянет Дина к ещё одному моновизору, который оказывается исправен и даже включён...
– Ты не знал, но твой отец попросил поставить маленькую переносную камеру у входа с внешней стороны. В целях безопасности. Он об этом никому не говорил, только мне... Когда случилось то, что случилось… я приходила к Шпансу. Просила показать записи той самой ночи... Но он сказал, что камера была неисправна... После его смерти я решила проверить... Черт его знает, почему он не удалил всё, если решил скрыть правду. Может, болезнь сказалась...
– Включай…
Дин уже как будто не слушает Илву. Его взгляд устремлён на монитор. Я тоже почти не дышу.
– Звука нет, только картинка, но и её достаточно…
Пальцы Илвы проворно бегают по клавиатуре, которую Шпанс подключал к устройству.
– Включай же, чёрт возьми!
Дина трясёт. Я кладу руку ему на плечо, но он тут же сбрасывает её. Наконец-то на экране появляется запись. Вот Магнус выходит из тоннеля. Изображение чёрно-белое и не очень чёткое, но это, без сомнения, он. Спустя несколько минут следом появляется… Фолк.