Дела шли своим чередом. В июле 1586 года Уолсингем получил донесение от английского посла в Париже Стаффорда о создании в Испании мощного флота — «Непобедимой армады», который и доставит в Англию многотысячную армию. В этой ситуации забавно то, что сам Стаффорд был уже завербован испанцами и получал от них круглые суммы. Это обстоятельство не ускользнуло от внимания Уолсингема, и он установил за послом наблюдение, которое вёл некий Роджерс. Он выяснил, что Стаффорд подкуплен вождями католиков и показывает им поступающие из Лондона письма. Уолсингем, узнав об этом, не отстранил Стаффорда, а пошёл на хитрость: он начал направлять ему дезинформацию.
Одновременно Уолсингем стал создавать во Франции агентурную сеть, независимую от той, которую, видимо, уже успел предать Стаффорд. Теперь основное внимание британской разведки было обращено на выявление планов испанского короля и его союзников.
Сам Уолсингем составил документ, который мы теперь назвали бы «план мероприятий», а тогда он назывался «Заговор для получения информации по Испании». План предусматривал перехват писем французского посла в Испании, получение сведений об Испании из портовых городов, засылку агентов разных национальностей на испанское побережье и другие меры, в том числе создание наблюдательного поста в Кракове (!) для ознакомления с отчётами об испанских делах, которые поступали из Ватикана.
Все агенты Уолсингема, где бы они ни находились, получили задание выведывать замыслы испанцев.
В Венеции Стивен Пол внимательно выслушивал разговоры сведущих лиц и доносил всё, что касалось Испании.
Фландрский купец Вэйхенхерде, постоянно передвигаясь по оккупированной испанцами части Южных Нидерландов, был в курсе многих вопросов, касавшихся испанской армии, осаждавшей город Слейс, который мог стать плацдармом для подготовки испанского десанта.
Английский купец Роджер Боуденхел, торговавший с Испанией и несколько лет живший в Севилье, имел много друзей среди испанских купцов и моряков и тоже добывал полезную информацию.
Лучшим из агентов Уолсингема, занимавшихся Испанией, был Энтони Стэнден (под кличкой Помпео Пеллегрини). Он сумел стать другом Джованни Фильяцци, тосканского посла в Испании, и был в хороших отношениях с правительством Тосканы. Стэнден отправил в Испанию некоего Флеминга. Тот оказался очень ценным агентом, ибо его родной брат состоял на службе у маркиза Санта-Крус, адмирала испанского флота. Флеминг посылал свои донесения через тосканского посла Фильяцци, от которого они попадали к Стэндену, а от последнего к Уолсингему.
Сведения Флеминга были настолько точными, что Уолсингем в марте 1587 года представил королеве копию доклада Санта-Круса своему королю (это был подробнейший отчёт об армаде и её кораблях, снаряжении, вооружённых силах и запасах). Из другого доклада Стэндена в июне того же года вытекало, что армада не сможет выступить в поход в 1587 году, что давало англичанам время для неспешной и тщательной подготовки.
Одновременно с агентурной работой по выявлению планов Филиппа II, Уолсингем проводил и то, что теперь называют «активными мероприятиями». Вот лишь несколько примеров. Генуэзских банкиров склонили к тому, чтобы они воздержались от предоставления займа Филиппу II, что значительно затруднило формирование флота. В начале 1587 года англичанин Ричард Гибс, выдававший себя за католика, сообщил испанцам заведомо ложные сведения о Темзе: она, мол, слишком мелка для испанских кораблей.
Наконец, когда армада уже должна была двигаться к берегам Англии, Уолсингем, чтобы помешать вербовке английских и ирландских католиков в испанские войска, организовал распространение по всей Англии и Ирландии «предсказаний» своего астролога Джона Ли, согласно которым должны начаться страшные бури, которые рассеют вражеский флот и погубят всех, находящихся на кораблях.
24 мая 1588 года армада отплыла от испанских берегов, взяв курс на Англию. Буквально накануне внезапно умер адмирал Санта-Крус. Он был заменён герцогом Медина-Сидония, полным невеждой в морском деле. Путь армады прослеживался агентами Уолтингема почти на всём протяжении Атлантического побережья, вдоль которого она двигалась. Английские капитаны знали время прибытия неприятеля, слабые стороны испанских галионов. В конце июля «Непобедимая армада» была полностью разбита и рассеяна английским флотом.
Вскоре после разгрома «Непобедимой армады» Фрэнсис Уолсингем, выполнив главное дело своей жизни, умер.
В истории Англии был короткий период, когда страна была республикой.
В начале XVII века сложилась классическая ситуация — когда «верхи не могли управлять по-новому, а народ жить по-старому». Новое дворянство вошло в союз с буржуазией против старого, враждовали англиканская церковь и пуритане, усиливалась враждебность с Шотландией, вылившаяся в войну, которую в 1639 году проиграл Карл I. В 1640 году был созван так называемый «долгий парламент» (1640–1653) и произошла революция. Её возглавил Оливер Кромвель, выступивший защитником интересов нового дворянства и буржуазии. История его войн и побед интересна сама по себе, но мы коснёмся только деятельности его спецслужб. Кромвель был мудрым правителем и полагал, что в эпоху внутренних и внешних войн, междоусобицы и заговоров гораздо выгоднее платить своей спецслужбе, нежели пожинать плоды незнания замыслов врагов.
Спустя десять лет после смерти Кромвеля, вспоминал разведчик и мемуарист Пепис, «14 февраля 1668 года министр Моррис заявил в парламенте, когда речь шла о разведке, что ему ассигновано только семьсот фунтов стерлингов на весь год, тогда как Кромвель отпускал для этой цели семьдесят тысяч фунтов стерлингов в год; это было подтверждено полковником Берчем, заявившим, что благодаря этому Кромвель носил тайны всех монархов Европы в своём кармане. Парламент вернулся к обсуждению вопроса о секретной службе через три дня, и скудная сумма, отпущенная Моррису на разведку, была увеличена на пятьдесят фунтов стерлингов».
Но, конечно, этими семьюдесятью тысячами надо было умело распоряжаться, чем и занимался «скромный адвокат из Эссекса» Джон Тёрло, которого Кромвель сделал министром. Фактически он сосредоточил в своих руках портфели всего кабинета, а сверх того был главой полиции и секретной службы. Этот человек обладал незаурядной бдительностью и неистощимой изобретательностью.
После победы английского адмирала Блэйка над испанцами внешние враги уже меньше угрожали режиму Кромвеля. Но роялисты перешли от открытой вооружённой борьбы к тайным политическим заговорам. Однако они тщетно пытались прорваться через непроходимую стену, которую составили многочисленные агенты Тёрло и военная полиция.
Шпионы Тёрло были повсюду. Многие из них были доверенными свергнутого короля Карла Стюарта, поэтому министру немедленно и дословно сообщалось о заговорах, постоянно организовывавшихся в Брюсселе, Кёльне, Гааге, Париже и Мадриде. И хотя кабинеты Франции и Испании заседали за плотно закрытыми дверями, уже через несколько дней Тёрло читал отчёт о том, что говорилось на этих тайных совещаниях и какие там были приняты решения.
Посол Венеции в Лондоне Сагредо докладывал Совету Десяти: «Нет правительства на земле, которое скрывало бы свои дела больше, чем английское, или было бы точнее осведомлено о делах других правительств».
Среди агентов Тёрло были обедневшие роялисты, эмигрировавшие военные, учёные, молодые распутники, преследуемые правосудием и даже приговорённые к смертной казни, но получившие отсрочку по распоряжению «свыше», писатели. Он использовал всех, кого можно, причём многие даже не знали, что служат ему.
На Тёрло работал знаменитый дешифровальщик доктор Джон Уоллис Оксфордский. Служба Тёрло перехватывала письма с таким постоянством, словно почта роялистов предназначалась именно его ведомству. Но обычный просмотр почты без участия Уоллиса был бы не более чем рутинной цензурой. Уоллис же умел расшифровывать любой код или шифр, известный конспираторам той эпохи.
Жизни Кромвеля постоянно грозила опасность. В 1654 году находившийся в Испании король объявил, что дарует дворянство и пятьсот фунтов стерлингов любому, кто убьёт «интригана, называемого Оливером Кромвелем». Агенты Тёрло обезвредили гнёзда заговорщиков во многих городах. Кромвель приказал разделить Англию на одиннадцать округов, во главе каждого был поставлен генерал-майор с приданными ему войсками и полицией. Это сберегло жизнь Кромвеля, но делу управления государством нисколько не помогло, и через два года эта мера была отменена.