Резкий запах крови ударил мне в нос. Кровь. Ее слишком много. Что-то случилось. И мне это совсем не нравится.
– Люк?!
Сразу, как только моя нога ступила в здание бывшего ночного клуба, на меня напали.
Жинивьева прижала к моей груди осиновый кол, намериваясь пронзить им сердце.
– Что у вас тут происходит?!
– Они... Оборотни напали на нас... Мы понесли большие потери, несколько из нас ранены. Их укусили, Люк, понимаешь?
Что?! Как?!
О, черт!..
– Кто? Кто ранен?
Только всё пошло, как нужно. Дела начали налаживать, а тут это.
– Гари, Стейла, Фин, Лорен и... И Джексон...
Джексон?! Нет!!! Если... Если его укусили, он фактически мертв. Нет лекарства. Его невозможно спасти. Невозможно!!! Если бы я только был здесь, с ними, всё бы могло быть по-другому.
– Люк... Люк!
Звала меня Жинивьева, но я будто её не слышал. Сейчас я погрузился в свои мысли. Никак не хотелось воспринимать действительность.
– Черт возьми!.. – щеку пронзило тысячу иголок, из-за пощечины, которую мне влепила Жинивиева. – Мы можем их спасти, понимаешь?
– Ты бредишь...
Не существует лекарства от яда слюны оборотня. Если бы оно было, тогда бы я не потерял стольких людей.
– Нет же! Агнесса. Она... Она универсальна. Ее кровь может вылечить всё, даже укус оборотня.
Агнесса.... Нужно её найти...
– Где она? Где мне её искать?
– Французский квартал... Как только ты там появишься, она сама тебя найдет...
Я незнаю с какой скоростью я покинул клуб, но уже через минут десять был в нужной районе, но только там никого не было. Однако я смог почувствовать её еле уловимый запах.
– Вот и птичка в гнездышко вернулась!
Последнее, что я услышал перед тем, как сознание потухло, как спичка.
8
Джексон? Он сказал Джексон? Получается, что он в городе или же он имел ввиду другого Джексона. Черт, я ничего не понимаю!
– С Жинивьевой всё впорядке? – с замиранием сердца спросила я, боясь услышать, что с ней что-то случилось.
– Всё хорошо, она даже не ранена.
И я, наконец-то, спокойно выдохнула. Стало намного легче, но как только я подумала о Джексоне, то сразу же вся напряглась. А вдруг это тот самый Джексон? Смогу ли я его так просто оставить, когда вновь увижу? Может быть те чувства до сих пор не пропали, а может быть я также к нему привязана, как и тогда, четыреста лет назад.
– Накинь на себя, – вытащила из шкафа белую мужскую рубашку, которых у меня было просто много.
Мне всегда нравились мужские рубашки и футболки, они очень свободные и удобные, да и выглядят намного привлекательнее, чем женские. Это я так считаю, у других людей может быть совсем противоположная точка зрения...
– Почему Жинивьева называет тебя своей матерью?
Спросил Люк, застегивая пуговицы на рубашке, пока я наблюдала за каждым его движением пальцев.
– Хоть я ей не являюсь кровной матерью, но воспитывала её я. И обращена она была тоже мною. Всех тех, кого я когда-либо обращала, я считаю частью своей семьи.
Пальцы Люка замерли на последней пуговице. Подняв на меня свои разноцветные глаза, он раздраженно передернул плечами, а потом спросил :
– И скольких ты обратила?
Как-то уж злостно спросил он, будто выплевывал яд, что мне совсем не понравилось. Особенно интонация, с какой он это сказал.
– Всего лишь четверых! – резко ответила я подскакивая с места. – А это имеет какое-то значение?!
Не понимала я, что меня так бесило. То как он повысил на меня голос, или то, что меня так же к нему тянула в независимости от того, что он меня раздрожал.
– Нет! – огрызнулся он, резко встав на ноги, из-за чего мы оказались нос к носу друг с другом.
– Ну вот всё и выяснили! – поставила я точку в нашем разговоре, сорвавшись с места.
Сейчас главное было успеть спасти Джексона, а какого именно я пока что не знаю.
*****
Все так встревожены, мельтешатся возле раненых, думая, что смогут чем-то им помочь, но они ничего не смогут сделать. Укус оборотня, он смертелен. Лекарства от него не существовало долгое время. Даже я будучи этим самым лекарством не знала об этом до определенного времени. Да и когда узнала, все равно не пользовалась им в этих целях. Но сейчас, это совсем другой случай. Я должна спасти их. Хоть мне этого и не хочется. Всё только ради Жинивьевы. Всё чтобы не видеть её слезы. Я сделаю всё, чтобы она всегда улыбалась!