У Риетты словно камень с души свалился, когда она заметила, что мужчина изменил свое поведение и уже разговаривает с ней без каких-либо признаков недовольства, как это было раньше. Она решила, что верно выбрала способ общения. По крайней мере, ей больше не чудилось, что он собирается отругать ее. Риетта сама еще не осознала, что во время ужина смогла отпустить большую часть страха перед ним. У нее даже появилось время подумать о других вещах.
Разговаривая с Киллианом, Риетта грустила от того, что мужчина не носил ожерелье, что она ему подарила. В душе появилась пустота. То была памятная вещь ее дочери. Когда девушка психологически оказалась в безнадежном тупике, она вложила самое мощное благословение в эту единственную вещь, что служила ей якорем. Выжимая все силы, что в ней были, она словно поместила туда частичку своей души. Хотя в самом начале она даже не планировала ее освящать.
Риетта молилась и молилась в беспамятстве, и ее искренние горькие желания на протяжении долгого времени впитывались в кольцо. Когда она наконец-то пришла в себя, оно стало освященным предметом с почти что неизменным защитным эффектом. Такая вещь определенно была редкостью. Можно было даже сказать, что за всю оставшуюся жизнь женщина больше не сможет создать ничего подобного.
Это было чуть ли не единственное, чем Риетта могла отплатить своему благодетелю… Обладая хоть какой-то сопротивляемостью к демонам, она решила, что ему эта вещь будет нужнее. Чтобы набраться смелости и решиться подарить кулон эрцгерцогу, она стояла перед памятной табличкой ее девочки и умоляла дать ей разрешение. А после в слезах и душевных терзаниях продолжила читать молитвы.
Однако девушка понимала, что для эрцгерцога эта вещь не имеет никакого значения, поэтому старалась не думать о пустоте, возникшей в ее душе. Теперь это украшение ей не принадлежало.
Киллиан осыпал ее вопросами:
– Хорошо. А что вы делали в восточном крыле?
– Я освятила спальни и жилые помещения одиннадцати девушек, включая Рэйчел. Еще я благословила вещи, что они носят с собой.
Риетта украдкой взглянула на него, но не заметила, чтобы милорд вспомнил о ее подарке. Из-за того, что на днях он отругал ее, назвав грубой, она не могла сказать ему, что вернет долг деньгами. Да и кулоном он не пользовался. Риетта сидела с мыслями о том, что ей нужно постараться сделать все возможное, чтобы найти способ отплатить ему за его доброту. Она только и делает, что получает от него помощь, но пока ничем его не отблагодарила.
В этот момент в ее голове проскользнула мысль, как она могла бы ему быть полезной. Почему она раньше об этом не подумала? Когда в их диалоге наступила пауза, Риетта произнесла:
– Ваше высочество, может, мне освятить и ваши покои? – Лицо ее вдруг просветлело.
Его брови поползли вверх.
– А… милорд! – вспомнила Риетта и быстро исправилась, прикусив кончик языка.
Но эрцгерцог выглядел так не из-за ее обращения. Он даже не подумал поправлять ее.
Киллиан был поражен, насколько смело она пытается его соблазнить. Казалось бы, что может быть соблазнительного в том, как человек прикусывает кончик языка с покрасневшим от смущения лицом? Мгновение – и его сердце пропустило удар. Он ни разу не видел ее улыбающейся. Хотя это сложно было назвать улыбкой, но ее лицо вдруг стало ярче.
Киллиан собирался только расспросить девушку о способностях заклинательницы, но их разговор неожиданно затянулся, и теперь он спрашивал ее о том о сем. Это было ему несвойственно. Он подумал, что это, скорее всего, от того, что сегодня она так хорошо ему отвечала. Они словно подавали друг другу невидимые сигналы и свободно болтали, как давние знакомые.
Платиновые волосы напоминали лунный свет. Нежные голубые глаза. Аккуратное красивое лицо и спокойный голос, что дарил ощущение умиротворения. Риетта определенно была в его вкусе:
– Если ты этого хочешь…
Мужчина так нервничал, что неосознанно поднес руку ко рту… По какой-то причине ему все казалось, что она смотрит на его губы. Он почувствовал себя немного неловко и странно. Это все из-за того, что Леонард ранее нес какую-то чепуху про романтику.
Они поднялись в покои Киллиана, которые всегда были готовы к отдыху. Риетта не могла знать, о чем Киллиан думает, поэтому невинно отвечала на его вопросы. Витая где-то в облаках, без всякого стыда и смущения она вошла в его комнату.
Риетта начала со входа, соединяющего спальню и коридор, затем прошла к окну, к двери в ванную, оттуда к его личному кабинету и в последнюю очередь подошла к кровати. Девушка тщательно освящала и благословляла помещение, воспевая молитвы и проводя руками, от которых исходил слабый мерцающий свет. Эта аккуратная и чистая работа должна была предотвратить болезни и закрыть лазейки для демонов. Киллиан прислонился к стене, скрестив руки, и молча наблюдал, как миниатюрная красивая девушка, от которой исходил приятный аромат, грациозно двигалась по его спальне.