— Ну, что, похож?
— Да нет, — я смутился.
— Кто-нибудь еще сошел на станции?
— Не, я один.
Проводник достал мобильник, щурясь, потыкал кнопки, сказал: «Федь, один сегодня. Я возьму его, ага? Ладно».
— Ну, парень, давай знакомиться. Борис Георгиевич я. Проводник. По фамилии — Васин.
Мы пожали руки.
— Чернышов. Андрей Гурьевич.
— Ну, проходи, Андрей Юрьевич. А паспорт ты не забыл?
— Не забыл.
— А водку?
— Как можно...
Проводник открыл калитку:
— Пса моего не боись, он не кусается. Лает для порядку.
Очень приличный, чистенький частный домик, какие встречаются на окраинах любого города. Лохматый пес-дворняга подкатился к ногам, заливаясь праведным лаем. Полная женщина в цветастом халате поливала грядки.
— Это Татьяна, жена моя.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте. Проходите в дом.
Мы расположились на веранде. Красота! Светло и просторно. Стоят два старых дивана, стулья и большой самодельный стол с прибитым листом фанеры, скрывающим кривизну пересохших досок. Я с тоской вспомнил свою- городскую квартиру на пятом этаже — конура, ни дать, ни взять. Ни дворика, ни простора, кошку, и ту не заведешь...
Хозяин раскрыл лохматый журнал:
— Давай паспорт.
Он надел очки, тщательно переписал мои паспортные данные, смахивая при этом на безнадежного бюрократа.
— Ну, вот, Андрей... мммм... Гурьевич. Внесите предоплату.
Я протянул конверт.
Проводник пересчитал деньги, отдал их неслышно появившейся жене:
— Порядок. Распишись вот тут, — он повернул журнал ко мне, — ага. Вот и все формальности.— Он внезапно широко улыбнулся. — Может, будем на «ты»?
И подмигнул.
Я человек понятливый. Достал из рюкзака и поставил на стол заветную «торпеду» с этикеткой «Квас Очаково».
— Водка?
— Пшеничная.
На столе быстро появились огурцы, черный хлеб, зеленый лук. Я достал копченую колбасу и две упаковки селедки. Хозяин привычно и точно налил водку.
— Ну, за знакомство!
— Будем...
— Андрей, а что у тебя отчество такое чудное?
— Отца звали Гурий. Это древнееврейское имя, — я потыкал зеленым луком в соль, — означает «львенок». Да я его и не помню, отца-то. Он погиб, когда я маленький был.
— Из евреев, значит. Давай вот что. Мы сегодня посидим-поговорим — и решим, что завтра делать. Может, ты еще передумаешь идти.
— Навряд ли.
— А вообще я знать должен, что ты за человек. Все-таки идем почти в разведку. Там, — он неопределенно махнул рукой, — есть вещи... неожиданные. Раньше клиенты анкету заполняли. Но я считаю, что в задушевной беседе, — он щелкнул по бутылке, — о человеке больше узнаешь. Так что расскажи о себе.
— Чего там рассказывать... Закончил институт, пошел в армию лейтенантом. Служил в ПВО. Два года. Потом инженером работал. В одном КБ. Потом на завод ушел — там платят больше. Ничего интересного.
— Жена, дети?
— Живем с женой. Взрослый сын. Живет отдельно.
— А в армии — что, не показалось?
— Как сказать... Научили, чем пиджак от кителя отличается. А вообще — бардак там — хуже, чем на «гражданке». Потому что система закрытая. С солдатами проблемы. Я не говорю об «отказниках». В пехоту, к примеру, можно по призыву брать, а к нам — ни в коем случае. Аппаратура сложнейшая, дорогущая, а ее бьют-ломают. За два года ее изучить просто невозможно. Дедовщина, опять же. Да и вообще.
Вот, говорят, что денег на контрактную армию не хватает. А как подумаешь, сколько техники срочниками побито да на драгметаллы разворовано, — ужас берет. На две бы армии хватило. Или на три. Но хуже всего то, что звезды мозгам не соответствуют. Мне предлагали остаться, старлея давали и должность капитанскую, но я ушел. Я бы там все равно не прижился. Там друг с другом грызутся да жопы начальству лижут, а я не привык. Вообще, форма унижает человека.
— Да? А говорят, дисциплинирует...
— Говорят... Это как посмотреть... Нас ограничивает писаный закон, еще совесть, у кого она есть. А у военных и монахов, к примеру, еще и устав. И живешь ты, как в своей личной, невидимой тюрьме, по жесткому распорядку. Шаг вправо — шаг влево. .. Не хочу. Это надо натуру иметь — быть на службе круглосуточно. Некоторым нравится. Знаете, почему?
— Догадываюсь, я ведь тоже служил. Думать не надо.
— Вот именно. Выполняй, что положено, и получай, что положено. Просто, как дважды два. Служба людей выравнивает: слабаков подтягивает, выскочек укорачивает. Усредняет. Как ваш Купол. Я, кстати, по дороге шар видел. В лесу.
— Да? Он давно там. Но ведь с тропки его не видно?