Полдень XXI век, 2009 № 11

ПОЛДЕНЬ, XXI ВЕК НОЯБРЬ (59) 2009

Колонка дежурного по номеру

Редакция альманаха получила необычное письмо.

Необычное оно хотя бы потому, что пришло на бумаге, в конверте, и принес его почтальон. В век электронных писем это явный анахронизм.

Но оно необычно и потому, что автор письма, преподаватель высшей школы и кандидат исторических наук, благодарит главного редактора и всю нашу редакцию за то, что наш «литературный журнал выходит вопреки всеобщей тенденции к упрощению и оболваниванию». Далее автор пишет: «регулярно показываю ваш журнал курсантам и студентам тех ВУЗов, где я преподаю».

Более того, рекомендации для преподавателей использовать наше издание в воспитательных целях содержатся в приложенной к письму брошюре, где сказано: «регулярный просмотр журнала Бориса Стругацкого «Полдень. XXI век» может вооружить воспитателя новыми свежими образами для профилактической работы».

О какой же работе идет речь?

Это явствует из названия брошюры, изданной в Казани, с длинным названием «Антинаркотическое воспитание молодежи призывного возраста и курсантов военных вузов средствами зарубежной и отечественной художественной литературы».

В книге много примеров, в том числе и небольшой отрывок из рассказа Ю. Гузенко «Переписчик», опубликованного в нашем журнале.

Мы в редакции внимательно изучали эту брошюру, представляя себе «торчков» призывного возраста, листающих в подвале наш журнал. А потом подумали: ну и что в этом плохого? Пускай читают. И хотя антинаркотическая пропаганда вряд ли подвигла кого-нибудь из наших авторов взяться за перо, наверняка у них были какие-то другие задачи, все же тот факт, что наш журнал сеет «разумное, доброе, вечное» — окрыляет.

Так что я поздравляю наших авторов и издателей. Мы делаем нужное дело.

Александр Житинский

Истории Образы Фантазии

ГЕРБЕРТ НОТКИН Дороги, которые нас выбирают Повесть {1}

Не уходи, Ахмат. Послушай.

...И выходят семеро к Камнерожденному.
— Вот, мы свадебный выкуп такой назначили:
Возведи нам дворец у моря широкого,
Не из камня дворец — из железа черного,
А четыре угла дворца железного
Обсади нам, Сослан, аза-деревьями,
От недугов и бед исцеленье дающими...

— Здесь что — сидит кто?

— Сидит — вон платить пошел.

— Ну, чего он там, скоро поедет?

— Ну видишь, стоят все, куда он поедет?

— Двери бы хоть открыл, сдохнуть можно.

— А двери — вообще угорим; здесь тебе не верхний мир, здесь кондиционеров нет.

— Эй, заднюю открой, выйду на хрен, достало уже. Пешком быстрей дойдешь.

— Иди.

Дам тебе я, Сослан, кольцо волшебное,
Обведешь им кругу моря широкого
И встанет дворец твой железа черного.
Но нигде во Вселенной не найти аза-дерева.
Ведь растет оно только в царстве Барастыра,
Во владениях мертвых, в подземной стране.

— Да, Иван, здравствуй. Хорошо. На маршруте, в пробке стою. Как твои дела? По юношам? В каком весе? Помню, ты показывал. Хороший, да, скорости ему не хватает. Нет, тренировать не надумал, а посмотреть зайду. Нет, завтра не могу, в Москву еду. С семьей, да, сына к ее родителям повезем. Когда вернусь, да. И тебе счастливо; родителям здоровья. Позвоню, да.

— А до Казанской-то доедем? Ай?

— Тут бабуля спрашивает, до Казанской доедем?

— Хасанской?

— Да нет, ну до Дома книги?

— До Книги доедем. Не знаю когда, но доедем.

— Доедем, бабуля.

—Ай? Да-й не слышу, милок. Доедем? Голова-то как заболит, так уж и болит-болит, голова-то. Так и не слышу, и глаза не смотрят. Не хотят смотреть, глаза-то. Это всё, дохтор говорит, климатическое, климатическое всё. Дохтор говорит, таблетку взять да лежать. Вот, лежать. Лежать-то лежать, да что ж лежать? Много ль вылежишь? Ай климатическое-то не вылежишь? Как его вылежишь, климатическое? А хочется же и к боженьке сходить. Надо, надо к боженьке, как же? К кому же еще? Копеечку какую подать малую. Как не подать копеечку? Аль не русские мы? Боженька велит. До Казанской-то доедем?