– Интересная пьеса, но некрасивая; похоже, здесь накручено немало! – со вздохом заметил Гао Юйлян.
– Именно, – сказал Ци Тунвэй. – Но в этот раз санкция на арест по делу идет прямо из Пекина, что крайне неприятно! Вы видели сегодня выражение лица у Ли Дакана? Можно подумать, будто это он совершил преступление!
Гао Юйлян кивнул:
– Ли Дакан поставил Дин Ичжэня на ответственный пост. Это большая оплошность, не так ли?
Ци Тунвэй, поняв, что учитель хочет говорить с ним о деле Дин Ичжэня, весьма воодушевился. Он сразу прямо заявил, что ответственность Ли Дакана велика, и добавил, что Дин Ичжэнь, известный подхалим, всегда и везде прикидывался воплощением Ли Дакана. Сейчас, когда с «воплощением» приключилась такая история, «истинное тело» не могло не беспокоиться. Кроме того, можно лишь догадываться, сколько темных дел кроется за отношениями этих двух людей.
Учитель тоже сменил официальное выражение лица на доверительное и, искоса посмотрев на ученика, не без подвоха спросил:
– Так что же, раз есть такое понимание, будем помогать Ли Дакану отвоевать право на ведение судебного дела, а?
Ученик остолбенел, ощутив неудовольствие учителя, и попытался найти слова, чтобы вывернуться, однако был пойман на попытке «загримироваться»: «Ты что, о себе, что ли, печешься, а?» Ци Тунвэй покраснел.
Никто не знает сына лучше отца. Но после отца и матери учитель лучше всего понимает нрав ученика. Много лет подряд ведя дела вместе с Ци Тунвэем, Гао Юйлян постоянно выдвигал его – так что же, ученик не будет этого замечать? Неужели высший руководитель, заместитель губернатора провинции надеялся, что Ли Дакан проголосует в Постоянном комитете парткома провинции? Проницательный человек лишь взглянет – и сразу поймет. Гао Юйлян говорил со своим учеником, качая головой. Он не настолько оптимистичен на этот счет и убеждал того тоже не особо радоваться. Ци Тунвэй несколько напрягся, поскольку считал, что Ли Дакан может противодействовать его продвижению на этом ключевом этапе. Но Гао Юйлян, подняв глаза, высказал мнение:
– Ли Дакан вряд ли сможет остановить твое продвижение, как и секретарь Ша Жуйцзинь. Тунвэй, ты подумай, разве первое лицо, прибыв на место, не примется сразу назначать кадровых работников? Ушедший с поста секретарь парткома провинции вел себя слишком осторожно и нерешительно, он оставил после себя целый ряд людей, по назначению которых не принято окончательное решение; назначения по приезде проведет новый секретарь. Хорошо ли это для тебя?
Боясь, что ученик утратит надежду, Гао Юйлян остановился и произнес, смягчая сказанное:
– Конечно, это тоже необязательно, секретарь Ша сейчас изучает обстановку на местах, вряд ли он уже обо всём распорядился! Нужно верить в систему, не думай слишком много!
Ци Тунвэй чувствовал, что в словах учителя есть резон. Но главный их смысл был не в этом – похоже, он всё-таки хотел поговорить о своем старом конкуренте Ли Дакане. И тогда Ци Тунвэй снова отважился попробовать:
– Учитель Гао, у меня есть сомнение, неужто вы имеете в виду, что секретарь Ли Дакан тоже… тоже стал коррупционером?
Неожиданно лицо Гао Юйляна изменилось, он тут же громко прервал его официальным тоном:
– Ты что несешь? Не нужно плохо думать о своих товарищах! Я не считаю, что он хотел отвоевать право на ведение дела Дин Ичжэня, чтобы покрывать его.
– Так почему же Ли Дакан… – недоуменно начал фразу Ци Тунвэй и, не закончив, спросил: – Действительно ради дела?
Гао Юйлян напомнил ему о прошлом деле Ли Дакана. Восемь лет назад Ли Дакан стал секретарем парткома в городе Линьчэн, где вице-мэра и по совместительству руководителя зоны развития арестовали за взятки. В одну ночь несколько десятков инвесторов сбежали, а многие инвестиционные проекты тотчас же сели на мель. ВВП Линьчэна со второго места в провинции моментально съехал до пятого! Слова Гао Юйляна имели глубокий смысл: если бы удалось стабилизировать ВВП, Ли Дакан стал бы членом Постоянного комитета парткома провинции. Ци Тунвэя осенило, он понял, в чем состоит еще одно следствие произошедшего восемь лет назад. Когда Гао Юйлян был секретарем горкома Люйчжоу, ВВП поднялся до второго в провинции, а сам учитель продвинулся на ступень выше и стал членом Постоянного комитета парткома провинции.
– Сейчас губернатор Лю уже в возрасте, – сказал Гао Юйлян, – Ли Дакану срочно нужны политические успехи!
Ци Тунвэй подхватил:
– Ну еще бы! Тогда всё будет передано союзу Ша и Ли!
Оба ненадолго замолчали, Ци Тунвэй подлил воды в чашку учителя.