Ша Жуйцзинь возмущенным тоном произнес:
– И вот такого Хуашуая, «красавчика цветника», желающего только пить да гулять, а не заниматься реальными делами, мы можем рекомендовать центральному руководству, можем дать ему служебное положение ранга замминистра? И действительно превратить наше народное собрание, наш народный политический консультативный совет в цветочную вазу, в пустышку?
До настоящего момента еще ни один член Постоянного комитета не выступил. Гао Юйлян первым открыл рот. Вклинившись в речь нового секретаря, он заставил людей взглянуть на происходящее по-иному. Как-никак он обладал статусом и, в конце концов, был когда-то первым кандидатом на пост секретаря парткома провинции! Гао Юйлян вновь изящно вставил несколько слов:
– Товарищ Жуйцзинь, мне кажется, что можно подумать о том, чтобы направить его в женскую федерацию провинции, дабы он должным образом реализовал свои достоинства и неизрасходованную энергию.
Ли Дакан кинул недовольный взгляд на Гао Юйляна. Как опытный политик, Ли Дакан уже ясно понимал ситуацию: новый секретарь не собирался заострять внимание на инциденте 16 сентября, а намеревался опубликовать большую статью. Он, разумеется, понимал важность высказанной точки зрения и тоже обладал техникой овладения ситуацией в решающий момент путем своевременной критики. Но Ли Дакан, как вышедший из секретарей, презирал таких, как Гао Юйлян, которые вслед за руководством добивали тех, кто попал под удар тигра. Ему нужно выждать момент, чтобы вынуть незаурядную кисть и помочь новому секретарю написать сочинение с хорошим началом и хорошим концом…
Ша Жуйцзинь продолжал говорить:
– Еще есть один товарищ, начальник Департамента общественной безопасности нашей провинции, несущий на плечах огромную ответственность за общественную безопасность и стабильность. Он, пренебрегая массой неотложных дел, внезапно побежал к Чэнь Яньши в дом престарелых копать землю в садике! И так устал, что с головы пот лил, чуть ли не с голым торсом ходил!
Вернувшись из своей обзорной поездки в Цзинчжоу, Ша Жуйцзинь первым делом навестил Чэнь Яньши. Однако, войдя в ворота дома престарелых, он увидел, как начальник Департамента общественной безопасности Ци Тунвэй вскапывает вместе с Чэнь Яньши грядки под посадку цветов. Сердце Ша Жуйцзиня вздрогнуло: за ночь до этого на берегу озера Гуанминху произошла трагедия, погибли несколько человек, многие получили ожоги, а этот начальник департамента еще и цветоводом заделался?
Лишь позже стало известно, что в цветоводы подался не только начальник Департамента общественной безопасности. С тех пор, как двадцать с лишним дней назад Ша Жуйцзинь десантировался в провинции, место пребывания Чэнь Яньши – этот дом престарелых – стало весьма оживленным! Жизненно важная информация разнеслась, словно ветер: отец Ша Жуйцзиня был командиром отделения Чэнь Яньши и рекомендовал его для вступления в партию! После освобождения Чэнь Яньши постоянно материально поддерживал семью героя, обеспечивая Ша Жуйцзиня до окончания университета. Ци Тунвэю после получения этой информации оставалось лишь незамедлительно податься в цветоводы.
Улыбка застыла на лице Гао Юйляна. Он никак не ожидал, что Ци Тунвэй побежит к Чэнь Яньши в дом престарелых копать землю, и уж точно не ожидал, что новый секретарь прямо направит острие копья на Ци Тунвэя. Некоторое время он даже был обескуражен таким оборотом.
Ша Жуйцзинь легко перешел на полусерьезный тон:
– Я предлагаю определить передовика сельскохозяйственного труда этого года, а именно, избрать таковым нашего уважаемого начальника департамента Ци, по крайней мере, я голосую за. Хороший товарищ, настоящий мастер сельскохозяйственного труда!
В этот момент Ли Дакан не упустил шанс проявить свой талант. Взявшись за кисть, будь жестким, хочешь ухватить кусок – целься в главную точку. Отчетливо произнося каждое слово, он вмешался в разговор:
– Секретарь Жуйцзинь, я поддерживаю ваше предложение, я тоже голосую за! Этот товарищ поднялся вверх за счет подхалимажа. Когда я работал личным помощником секретаря парткома провинции товарища Чжао Личуня, Ци Тунвэй служил начальником отделения полицейского участка. Как-то раз, когда товарищ Чжао Личунь отправился в деревню навестить могилы родственников, мы с Ци Тунвэем сопровождали его. Ци Тунвэй лез из кожи вон – когда прибыли на могильный курган семьи Чжао, он упал на колени и зарыдал, потекли слезы и сопли…