Осознав, насколько трудно ей придется, она почувствовала, как сердце проваливается в пучину отчаяния. Раньше все эти движения давались легко. Она была изящна и грациозна. С диким стоном Акация продолжала танцевать. От каждого натяжения нити вверх по телу поднимался страх. Но она не останавливалась, окончательно потеряв рассудок и повинуясь лишь управляющему ею чувству безысходности.
Так прошло несколько дней. Наконец, остановившись и выдохнув от усталости, она ощутила, как где-то глубоко внутри теплится надежда. Ее движения стали мягче и плавней. У нее все еще были руки и ноги. Она оставалась танцовщицей, пусть и уродливой.
Акация легким взмахом руки выпустила паутину. Чтобы вернуть своему танцу легкость и изящество, ей придется овладеть новыми способностями. И полюбить себя такой. Сдержав подступающую к горлу тошноту, она провела рукой по нитям паутины.
С того дня Акация начала постепенно, очень медленно и осторожно возвращаться к привычной жизни. Ходила в город за едой, читала свежие газеты. Но большую часть времени танцевала на паутине. Пришлось потратить немало времени и усилий, чтобы принять новую себя. Каждый раз, когда при виде серебряных нитей у нее бежали мурашки по телу, она, словно обезумевшая, твердила себе, что все это ей по душе – в страхе воочию лицезреть изменения во внешнем облике. Акация несколько лет избегала появляться возле лесного озера, чтобы не видеть свое отражение в воде. Все зеркала или стекла в городе, которые попадались ей под руку, оказывались разбитыми вдребезги. И все же ее танец преображался. Она перестала гнаться за легкостью и плавностью, а старалась выражать в движениях всю накопившуюся внутри невыносимую боль. Акация не была сломлена – наоборот, стала сильнее и увереннее.
Как-то, обедая в городе, она наткнулась в газете на знакомое имя. Конечно, обладателей такого распространенного имени не счесть, но на этот раз Акация чувствовала, что это «он». В статье говорилось, что Том мог не только по своему желанию менять внешний облик и голос, но и пленил душу каждого, кого пожелает. За несколько лет он стал еще могущественнее. На фото Акация увидела, как несколько монстров, упав на колени, поклонялись ему.
Перевернув страницу, она наткнулась на замет-ку о предстоящем самом масштабном в истории их ансамбля шоу. Акация негодовала: даже без примы-балерины дела у ее труппы шли прекрасно.
Внезапно нахлынули воспоминания о днях былой славы. Перед глазами всплывали восторженные лица зрителей, восхищенные ее изяществом и красотой. Охваченная ностальгией, Акация чувствовала, как все тело дрожит. Внезапно уголки ее губ приподнялись в улыбке. В голове материализовалась идея, которая уже давно сидела где-то в глубине сознания. Сердце бешено забилось от предвкушения.
Вскоре на первых страницах газет появилось объявление о ее концерте – в тот же день и время, что и у прежнего ансамбля, только в другом месте. Новость о возвращении Акации на сцену быстро разлетелась по всему острову. Благодаря известности ей удалось без труда отыскать подходящую площадку и костюмы.
Наконец, она решилась взглянуть на свое отражение в глади воды: тонкие, готовые в следующий же миг надломиться конечности, торчащие из-под кожи острые ребра и кости. Пряди слипшихся волос падали на бледное осунувшееся лицо. Ни следа былой красоты и величия.
Страх показаться публике в новом обличии нахлынул лишь сейчас. Примут ли зрители ее новое искусство? Имеет ли она право называть это балетом? Ведь теперь девушка больше похоже на клоуна.
Акация вспомнила свое последнее выступление – каждая секунда того дня жила в ее памяти. Она помнила устремленные на нее застывшие в восторге от ее величественных движений взгляды зрителей. И как все в один миг изменилось, когда она упала. Навзничь распластавшееся по сцене тело, крики ужаса и отвращения, насмешки, щелканье затворов фотоаппаратов. Все малейшие детали навсегда врезались в сознание, вызывая страх и оцепенение.
Фрагменты воспоминаний, словно в страшном кошмаре, продолжали всплывать, сдавливая тело, которое отказывалось слушаться. Акация отвернулась от поверхности воды и быстро забралась по паутине к верхушкам деревьев. Она превозмогла страшную боль, что постепенно сменялась новыми чувствами.