— Сделаете из меня порнозвезду?
— Моя помощь не потребуется. Город и без того полон слухов на ваш счет. Удивляетесь? Говорят, что священник самого престижного прихода связался то ли с мусульманкой, то ли с иудейкой. Назревает скандал.
— А при чем тут я?
— Не надо только прикидываться невинной овечкой! — Сперанский криво усмехнулся. — О вашей связи с отцом Олегом я осведомлен и советую, пока не поздно, остудить любовный пыл. Хотя бы для благополучного исхода нашего дела.
Они выпили за успех предприятия, и девушка с удовольствием представила, как скуксится и без того скукоженная физиономия старика, когда она прикажет отвезти ее не на Онуфриева, а на Мамина-Сибиряка, где вот уже месяц, в скромной обители, при свечах и иконах обращает мусульманку в христианство молодой, рыжебородый поп.
Он больше не толкался в городских автобусах, чтобы поспеть к заутрене. В начале осени приобрел подержанную «девятку», а потом снял квартиру в самом центре города.
До этого встречаться им было негде. Пару раз он приезжал к ней, на Онуфриева, но старая Аида пугала отца Олега. «Твоя прабабка похожа на ведьму!» — «Моя прабабка похожа на меня!» — снова смеялась девушка.
Однажды она явилась в церковь, и он сильно волновался во время проповеди. А после вдруг сделался веселым и даже пытался шутить и, наверное в шутку, провел ее в ризницу. Оказавшись один на один в укромном местечке, они не смогли сдержать любовного порыва.
«Согрешу — покаюсь» — это стало его девизом. Понимая, что ризница не самое лучшее место для любовных утех, священник вынужден был снять квартиру на улице Мамина-Сибиряка.
Теперь их свидания участились, и покров с тайны был постепенно совлечен.
Она приехала после ресторана в первом часу ночи, но Олег и не думал спать. Под иконой Николая Чудотворца догорала лампадка, на письменном столе лежала раскрытая книга.
Аида разрумянилась от выпитого вина, была довольна собой и тем впечатлением, которое произвела на Сперанского своей последней выходкой. Старик скуксился. Адмиральская выдержка на этот раз его подвела. Крючковатый нос заострился настолько, что она подумала, не оборотень ли рядом с ней? Девушка представила, как Семен Ильич обернулся ясным соколом и выпорхнул из окна «Мерседеса». На прощание она ему в лицо рассмеялась, совершенно обескуражив старика.
Священник, наоборот, был бледен и чем-то напуган.
— Все пропало! — крикнул он ей вместо приветствия.
— Что пропало? — не поняла Аида.
— Все! Все! — Он бросился к ней на грудь, как маленький мальчик к матери, ища у нее защиты, и разрыдался.
— Перестань! — отстранила его девушка. — Давай спокойно сядем и ты мне расскажешь.
Его вызывал к себе архиепископ. До патриарха дошли слухи о грехопадении отца Олега. Олег никогда еще не видел в таком бешенстве друга своего отца. А чего он, собственно, хотел? Ведь все знали, чей он протеже. И на такой приход, как у него, много охотников, а значит, много недоброжелателей. Что несчастный, влюбленный священник мог сказать в свое оправдание? «Лишу прихода! — кричал архиерей. Упеку в глухомань, на север губернии! А как же иначе? Мне тут мусульман не треба! И так уже позор на всю епархию! И это в то самое время, когда наши братья-сербы очищают свою землю от неверных!»
— Так ты уже все решил? — спросила она.
Священник молчал, но Аида знала, что он глотку перегрызет любому посягнувшему на его приход, на его тепленькое место.
— Так, наверное, правильно, — одобрила она его решение, — гусь свинье не товарищ. Креститься я не собираюсь, а тем более тащиться за тобой в глухомань! Перепихнулись пару раз — и на том спасибо!
— Аидушка, милая моя! Родная! — бросился он перед ней на колени и принялся целовать ноги. — Что ты говоришь?! Ведь я люблю тебя! Люблю больше жизни!
— Но не больше Бога! И это тоже правильно! — Она лохматила его волосы и удивлялась своим слезам.
— Где же выход? — стенал он. — Мы обречены на страдания!
Она высвободилась из его объятий. Прошлась по комнате. Заглянула в глаза святым, изображенным на иконах. Бросила взгляд на раскрытую книгу.
— А знаешь, я ведь беременна, — между прочим сообщила Аида.
— Врешь! — Отец Олег встрепенулся и задрожал всем телом.
— Могу принести справку от врача. — Она вдруг расхохоталась. — Мы с тобой здорово взялись за дело! Твои святые много чего видели!
— Прекрати!
Он продолжал дрожать, и это ее только забавляло.
— Боишься стать великим грешником? Ты уже им стал. Надо ли останавливаться на достигнутом?