Кому выгодна смерть Тополевой? А Котовой? Есть ли в этом чья-то профессиональная заинтересованность? Передел власти и сфер влияния? Нежелание выполнять чьи-то условия? Личная месть? Кто похитил ребенка? С какой целью? А роль и место Филатовой в этом деле? Мастер спорта по биатлону, запутавшийся в своих комплексах, — просто наемный убийца и все? Или все-таки что-то большее?
А может, Филатова здесь вообще ни при чем? Может, она заходила в этот дом к кому-нибудь из знакомых, которых при вечернем обходе просто не оказалось на месте?
Но уж слишком сильное совпадение — мастер спорта по биатлону заходит в дом именно в то время, когда с его крыши убивают человека…
Хотя в жизни случаются совпадения и покруче. Впрочем, куда еще-то круче?!
Вопросы путались в голов. е Дворецкого. Он чувствовал, что начинает зацикливаться, и понял, что можно бесконечно долго задавать себе эти вопросы и бесконечно не получать на них ответы.
Но ответы были нужны. И дело не в том, что эти преступления могли обернуться очередными «глухарями» — к ним не привыкать, просто Дворецкий чувствовал, что ходит где-то рядом с разгадкой, что из этого лабиринта есть выход, и он совсем близко…
И тут же возникала противоположная мысль, словно невидимый оппонент вынимал из кармана руку с зажатой фигой, — какое тут, к черту, близко! Получалось как с горизонтом — идешь, идешь к нему, а он все отодвигается и отодвигается.
Вначале казалось: достаточно выяснить кто и с какой целью заходил в дом — и все станет ясно. Выяснили. Но стало ли хоть что-то ясно?! Стало ли легче?! Допустим, подозреваемый номер один — Филатова. Но где ее искать? Кто может на нее вывести? Если она и жива, то не исключено, что находится где угодно — и на другом конце России, и далеко за ее пределами…
Как же найти ее? Как?
Это все выдумки, что можно пропасть бесследно. Рано или поздно о любом человеке просачивается хоть какая-то информация. Хотелось, конечно, чтобы пораньше. Но можно подумать, кто-то интересуется твоим мнением…
Хотя, с другой стороны — невидимый оппонент снова показал ему фигу, — прошло уже достаточно времени, чтобы либо убить Филатову, либо ей — живой и невредимой — покинуть город. Ищи ветра в поле.
А может, и на самом деле ее уже нет в живых? Может, кто-то посулил ей большие деньги за убийства Тополевой и Котовой, предложил перед этим все продать, чтобы спокойно уехать из города, а потом и ее отправили вслед за двумя жертвами? Никому не нужны лишние носители такого рода информации. И если исполнители убийств не представляют особой ценности, их быстренько отправляют на тот свет. Так спокойнее.
А зачем нужно было похищать ребенка?
А может, неожиданно подумал Дворецкий, я пытаюсь соединить воедино два независимых события? Убийство Тополевой и Котовой — дело рук одного человека, а похищение ребенка — совсем другого?..
— Володь, — Юра повернулся к Петренко, сидящему за соседним столом. — Объясни мне, бестолковому, а то у меня мозги уже кипеть начинают, зачем нужно было у Котовой похищать ребенка, если выкуп брать не с кого? Или его похитили, не зная, что Котовой уже нет в живых? Ведь и такое же может быть!
Петренко откинулся на спинку стула, но не успел ничего ответить. Зазвонил телефон.
— Юр, я ее видел!
— Кого? — опешил Дворецкий.
— Ну ту женщину! На фотографии, что ты мне вчера показывал! Господи, ну Свету из десятого «Б»!
— Филатову?
— Почему Филатову? — удивился я. — Ее фамилия разве не Бруевич? Ты это уже точно выяснил?
— Выяснил, выяснил… И где же ты ее видел-то?
— Рядом со своим домом. Утром я пошел за машиной мимо соседнего дома, где у нас детская поликлиника. И она вместе с мужчиной — мужем, я так понял, — и маленьким ребенком вышла из машины — новенький «Ниссан-премьера» — и направилась в эту поликлинику. Я номер машины, естественно, записал и по своим каналам выяснил хозяина машины. Записывай — Бруевич, Альберт Маркович, адрес…
— Спешу тебя огорчить. Я не только узнал, что фамилия у нее Филатова, а никакая ни Бруевич, но и то, что у нее ни мужа, ни ребенка нет.
— Так у тебя и адрес ее есть? Филатовой, я имею в виду?
— Конечно. И он совсем не тот, который ты мне продиктовал. Так что ошибочка вышла, товарищ журналист.
— Не мог я ошибиться! Ты же знаешь мою память на лица!
— Ошибаться могут все!..
И все же Дворецкий решил проверить полученную информацию. Для начала он позвонил в детскую поликлинику и в регистратуре выяснил, что Павлик Бруевич, двух лет, подозрение на воспаление легких, сегодня утром направлялся для сдачи анализов крови, мочи и прохождения рентгенографии.