На подступах к своему жилищу я незаметно для своей спутницы проверился. На улице все было спокойно.
А во дворе несли вахту наши старушки.
— Вот и моя калымага, — сказал я, когда мы подошли к верной «жигулюшке».
— Да… это была она, — отозвалась Ира.
— А ты разве помнишь? — удивился я.
— Я все помню, — значительно заметила она, блеснув глазами.
Серьезно или шутит?! Вечно с ней ничего не поймешь…
— Э, да у тебя бензинчиком припахивает, — сморщилась моя пассажирка, усаживаясь поудобнее на переднем сиденье — насколько позволял ее инструмент. Скрипку она из рук не выпускает, наверное, даже во сне…
— Остроносая ты моя, куда ж от него денешься, от бензина-то?
— Папанька с братом на газе ездят, — она пожала плечами. — Тройная экономия.
— А заправляться где?
— Да где хочешь. Главное, ты ведь и на бензине сможешь ездить, если что.
— Хм, — я выехал из нашей арки. — Мысль интересная…
Так мы и доехали с ветерком, продолжая легкий треп. Я вышел из машины, помог выбраться даме.
— Спасибо, Валера, удружил. Зайдешь? — спросила моя бывшая соученица, изящным движением принимая скрипку и одновременно поправляя прическу. — Могу пельменями угостить.
— Ты ясновидящая! Зайти к тебе — самое сокровенное мое желание…
— …написанное у тебя на лице, — закончила Ирина, усмехнувшись. — Так и скажи: мол, хочу пельменей!
— Я только машину поставлю и сразу поднимусь, — возражать ей не хотелось. — Этаж помню, а квартира… двадцать вторая, да?
— Она самая. Жду. — И Портнова исчезла в подъезде.
Через пятнадцать минут я нажимал кнопку звонка.
— Проходи, — пригласила Ирина. Теперь поверх нового малинового бархатного платья на ней красовался симпатичный фартук. — Давай сразу на кухню, у меня процесс уже идет.
— А где мама с папой? — Я прошел на кухню и поставил на стол мартини.
— О-о! Уважаю, — одобрительно подняла брови Ирина, оценивая бутылку. — Родители уехали к бабуле в Гейгер на недельку. Отец отпуск догуливает, мама на пенсии, с дачи урожай убрали — вот и устроили каникулы.
— А ты?
— У меня работа, — вздохнула она. — Садись, я сейчас закончу салатик, а там и пельмени подоспеют.
— Помочь? — вызвался я.
— Сиди уж, — она отмахнулась, открывая настенный шкафчик. — Когда женщина на кухне, мужчине там делать нечего… Впрочем, открой-ка мне горошек с кукурузой, — и она извлекла из недр шкафчика две жестянки.
Я с блеском выполнил задание хозяйки, а потом только и делал, что пытался не захлебнуться слюной — до того чудные запахи витали над столом…
Наконец пельмени были разложены, спиртное разлито, и я не нашел ничего лучшего, как предложить:
— Выпьем за здоровье!
— Давай попробуем, — чокнулась со мной хозяйка. — Вдруг нам повезет?
Мы выпили. Она похвалила мартини, я — ее пельмени. Вдруг Ира посмотрела куда-то за мою спину и ласково заговорила:
— Джонни! Ну, иди к нам, моя рыбка! Не бойся, дядька тебя не тронет. Это хороший дядька…
Я обернулся. В кухню вошел пушистый бело-розовый кот.
— Краса-а-вец, — улыбнулся я зверьку. — Пойдешь ко мне? — И я приглашающе похлопал рукой по ноге.
Джон тут же запрыгнул ко мне на колени, улегся и замурлыкал, когда я принялся поглаживать его шерстку.
— С ума сойти! Джон, изменщик! — округлила глаза Ирина. — Валера, ты колдун. Он вообще к чужим не идет, тем более к мужчинам. Может, и вправду ты дядька хороший?
Тут Джон охладел к моей ласке и направился к стоявшему на полу блюдцу. Женское сердце простило ему измену, и коту обломился кусок сырого мяса.
— Раз кот закусывает, то и нам пора выпить, — решил я.
— Интересная логика у мужчин, — хмыкнула Ирина. — Ладно, говори тост. За здоровье пили, теперь за удачу?
— Попытаюсь соригинальничать, — начал я. — Было у одного мужчины трое женщин, и каждая была ему по-своему дорога. Никак он не мог выбрать. И вот однажды выдал он каждой по миллиону, сказав, чтобы тратили на свое усмотрение. Первая пошла по магазинам, накупила пудры и духов, явилась пред его очи и молвила: «Дорогой, я потратила эти деньги, чтобы быть ДЛЯ ТЕБЯ самой красивой!» Вторая потратила деньги на галстуки, мужские сорочки, пришла к нему и говорит: «Дорогой, я хочу, чтобы ТЫ у меня был самый красивый!» Третья пустила деньги в оборот, они принесли ей триста процентов. Возвращая ему все четыре миллиона, она сказала: «Дорогой, ты у меня самый умный, распоряжайся всем!» Мужчина подумал и выбрал ту… — я не удержался от небольшой паузы, — у которой самая тонкая талия. Так выпьем же за нестандартное мышление!