— Ирина, что бы ни случилось, я тебя никогда не брошу.
Он хотел добавить слов, она хотела что-то сказать… Он бы объяснил… Они бы разговорились, и неизвестно, чем бы кончился разговор и по какому бы пути пошла их жизнь…
Но в комнате давно надрывался телефон. Лузгин успел ответить:
— Слушаю!
— Виталий Витальевич, хорошо, что я вас поймал, — сказал завлаб своим тяжелым, с одышкой голосом.
— В чем дело?
— Немедленно приезжайте в лабораторию.
— Десять вечера… В машине бак пустой…
— Берите такси, но немедленно!
— Да что случилось-то?
— Осмий украли.
— То есть… как это украли?
— Все десять капсул!
Громадное помещение, размером с хороший кинозал, было центром лаборатории. И как понял Рябинин, сама лаборатория была центром всего научно-исследовательского института. Серьезные преступления вызывают наезд разноведомственных сотрудников. Кроме него, следователя районной прокуратуры, была милиция в лице майора Леденцова, капитана Оладько, криминалиста и еще двух оперативников из спецмилиции, присутствовал чекист, но Рябинин знал, что ФСБ это дело не возьмет; не возьмет его и спецпрокуратура, поскольку этот научно-исследовательский институт перестал числиться в секретных.
Все приехавшие сгрудились у сейфа, представлявшего металлический шкаф с несколькими разгороженными отделениями.
— Почему сейф не у вас в кабинете? — спросил Рябинин завлаба.
— Не входит, очень массивен.
Стальной мамонт, старинный, с гербом. Использовался не для хранения денег, поэтому и стоял здесь. То, что в нем лежало, требовалось им в повседневной работе.
— Рассказывайте, — велел Рябинин.
Низенький и мучнисто-бледный завлаб начал говорить, но слова шли трудно.
— Сотрудники ушли в шесть-семь часов. Лузгин ушел около девяти… Я уходил последним… Закрываю сейф… Вижу в правом отсеке некоторую дисгармонию… Коробка с осмием пуста! Обзвонил всех сотрудников… Господи, завтра за ним должны приехать с таможни…
— А днем был на месте?
— Разумеется.
— Сейф открывается одним ключом?
— Двумя.
— У кого они хранятся?
— У меня.
— Где?
— В столе, но ключами пользуются и другие работники.
— Все?
— Строго ограниченное число лиц. Я, старший научный сотрудник Лузгин и младший научный сотрудник Аржанников.
— Сегодня эти лица брали ключи?
— Да.
— Все брали?
— Все и по нескольку раз.
— Дайте-ка ключи.
Завлаб протянул, удивившись, что следователь взял их бумажкой, словно боялся испачкаться. Старинные ключи, как и сам сейф, были огромны, вроде тех, что вручают от города. На кольце и с широченной пластиковой биркой размером с записную книжку. Рябинин протянул их криминалисту, который упаковал, объяснив завлабу:
— На одни сутки.
— Да, — спохватился тот. — Сегодня я давал ключи секретарше Эльге и посылал ее в сейф за синей папкой.
— Итак, брали ключи и открывали сейф четыре человека, — заключил Рябинин. — А кто-то другой мог взять?
— Исключено.
Следственная бригада скованно переминалась. Трупа не было, взлома не было, подозреваемые известны — четыре человека. Отсутствовали привычные объекты для изучения: испачканная одежда, пятна крови, следы отмычек, беспорядок, бутылки… Осмотр места происшествия свелся к описанию сейфа для запоминания окружающей обстановки.
— Боря, — предложил Рябинин, — надо организовать тщательный обыск всех помещений лаборатории.
Предложил, испугавшись собственных слов: их окружало нагромождение приборов. Тут век ничего не отыщешь.
— Как хоть он выглядит? — полюбопытствовал майор.
— Вор? — удивился завлаб.
— Этот осмий.
— Десять стальных пробирок, тонких, похожих на карандаши.
— А если пройтись с радиометром?
— Он очень слабо реактивен, — объяснил завлаб.
Рябинин давно пришел к выводу, что на месте происшествия надо не только осматривать, но и делать обыск. Однажды он прямо-таки изучил место убийства, но без обыска всей квартиры. А орудие убийства, нож, лежал за шкафом, брошенный туда преступником. И вспомнился обыск в пригороде у мошенника: нашли две крупные заначки, а хозяин лишь напевает «Клен ты мой опавший…». Слишком нагл или не все отыскали? Рябинин вышел во двор и увидел в саду клен, опавший. Под ним копнули просмоленный чемодан с золотом и деньгами.